Обзор произведений 2. июнь 2007 г

из истории Японского сонета

"10 из 101" Иван Пшеничный


101 японский сонет – солидный материал для обобщений в этом жанре. Тем более что эти стихи, в свою очередь, явно отобраны, и каждый из них обладает определённым шармом. Выбрать десятку лучших из них – дело достаточно сложное.

Сразу кратко изложу принципы моей оценки – то, что лично для меня представляет ценность в этом синтетическом образовании, коим является японский сонет.

Для меня важна, привнесённая из японской поэзии импрессионистская основа, квинтэссенцией которой является жанр хокку. Прошу не путать с традиционной атрибутикой японской культуры. Мы имеем дело, прежде всего, с поэзией (пусть в такой экзотической форме), которая отличается от графомании личностной обусловленностью творческого процесса. А личность поэта – продукт, с позволения сказать, той среды, в которой эта личность сформировалась и обитает. Формальная погоня за стилизацией – та же графомания. Техника меня интересовала ровно настолько, насколько она обеспечивала хорошее звучание стиха.

На основе анализа представленного материала, у меня сложились следующие впечатления о направлениях в японском сонете и его болезнях.


Начну с того, что, как я уже писал, для меня работа в этом жанре осложнена тем, что трудно отыскать творческую оправданность столь большому (по сравнению с хокку и танка) объему стиха. Пусть даже по меркам европейской поэзии японский сонет остаётся миниатюрой. Подтверждение актуальности собственных затруднений я обнаружил практически у всех представленных авторов – в независимости от того – осознают они это или нет. Чтобы привнести художественный минимализм, свойственный традиционной японской поэзии, в сонет – требуется очень трепетное отношение к каждой строчке в плане оправданности её существования. И далеко не всем и не всегда удаётся растянуть такую концентрацию на все десять строк. Огромное количество япсонетов блещут отдельными трёхстишьями или строками, но все остальные строчки и слова в них иначе как наполнителем не назовёшь. Это обстоятельство обесценивает и весь стих в целом.
Были примеры, когда сонет «убивался» одной единственной последней строчкой. Очевидно, что в данных случаях, если бы авторы ограничились написанием хокку или танка – успех был бы достигнут. Кроме десятистрочия, еще одной трудностью является естественное разделение япсонета на три, а то и четыре (в случае разделения катрена) части. Такое их автономное техническое существование предполагает и их композиционную автономию.
При этом такая самостоятельность не должна уничтожать впечатление целостности стиха. И тут обнаруживаешь много япсонетов, дурно звучащих, и воспринимающихся оттого, что все три части оказываются никак не связанными между собой, или когда автор в попытке навести между ними мосты, растягивает предложения между соседними частями. Это особенно портит красивую форму трёхстиший.
Лично я не приветствую в япсонете рифму, считая её излишним украшательством, отвлекающим читателя от тонкого восприятия стиха и также приемом, портящим форму трёхстиший. Но тут я понял, почему некоторые авторы не могут от неё отказаться. Рифма используется ими для механической сцепки отдельных частей сонета, однако при отсутствии смысловой и эмоциональной связи между ними, такой приём превращает стих в бессмысленную погремушку.
Пытаясь творчески оправдать десятистрочие, авторы по-разному осваивают этот объём. Выполнение всего сонета в стиле как бы единого хокку – оказывается задачей сложной, и мало кому это удаётся сделать так, чтобы каждая последующая строчка лила воду на мельницу общего единого впечатления (ощущения).
Поэтому авторы часто насыщают сонет эмоциональными или визуальными образами. Лучшие представители этого направления добиваются мозаичного создания единой картины стиха. В худшем варианте – мы имеем случайный набор образов и символов и, как результат, кашу вместо сонета.
Интуитивно стремясь усилить дискретность восприятия, свойственную японской поэзии, некоторые авторы изливают в стихе целый набор образов, предметов, явлений, как бы еще уменьшая размер мозаичных частиц, и увеличивая насыщенность ими сонета. Эффективность результата – как и в предыдущем случае может быть высокой, если всё не превращается в неконтролируемый поток сознания.

Десять строк позволяют иным авторам рассказать целую историю или отобразить какое-либо явление, ощущение в развитии. Такое направление япсонета можно назвать динамическим. Успешность стиха при этом зависит от умелости использования приёмов описания того или иного действа.
Хороший статичный – пейзажный япсонет – также большая редкость, ибо, как я уже говорил, требует более чем деликатного подхода к каждой сточке, каждому слову, дабы не превратить их в пустой наполнитель.


К наиболее распространённым болезням япсонета можно отнести иные его тематики и средства исполнения. А именно: насыщенность по-европейски прямыми сравнениями, часто высокопарными и вычурными; выплёскивание на читателя концентрированной эмоциональности; злоупотребление глобальными и абстрактными понятиями вроде – «душа», «время», «жизнь и смерть», «вера», «мудрость» и т.д. Всё это часто приводит к нарочитой искусственной философичности, или рафинированной, и не менее искусственной, «красивости».
Отдельная тема – знаки препинания, которые, на мой взгляд, архиважны в такой дискретной миниатюре, как японский сонет. Не знаю в чём причина – может быть, знаки теряются при почтовых пересылках – но очень часто авторы их расставляют крайне небрежно и пренебрегают ими. Неуверенная расстановка акцентов и пауз – неутешительный результат, обесценивающий стих.


После первого отбора из 101 сонета у меня оказалось 54 стиха, которые, тем или иным средством, привлекли моё внимание, и о которых я бы мог сказать что-то лестное. После дальнейшего – более трудного отсева осталось 27 сонетов близкого, на мой вкус, уровня. Привожу короткие комментарии ко всем двадцати семи, чтобы выбор окончательной десятки выглядел более обоснованным.



Тени изломы (Автор: Бойко Олег)

Тени изломы:
Камень, травинка, стена...
Серая кошка.

Кубики дома:
В чёрном провале окна
Всё понарошку.

Куришь, сомнений дымок
Тянется к небу.
Зыбкие кольца дорог,
Сумерки, ветер.


Яркий пример мозаичного построения сонета. Насыщенность деталями часто, казалось бы, далёкими друг от друга, тем не менее, тонко и умело формируют общую картину, причём как визуальную, так и эмоциональною. Визуальный ряд вызывает ассоциацию с черно-белыми кадрами авторского кино, а эмоциональный – с искусным японским стилем естественного его вплетения в пейзаж. Присутствующая рифма не портит впечатления. Пожалуй, лучший сонет своего направления.


Взглядом по небу (Автор: Кудинова Татьяна)

Сонные волны
бьются с тоской о причал...
Книгу закрою.

Белая птица,
как повторить твой полет -
взглядом по небу?

Тяжесть написанных строк.
Звуки прибоя.
И лебединой мечте
тихая верность…


Удачный ассоциативный ряд первого хокку и катрена: волны – страницы книги, тяжесть строк – звуки прибоя. Второе трёхстишье, на мой взгляд, недоработано. В том виде как оно существует, вопросительная его интонация неуместна, т.к. здесь же содержится и ответ. Лучше звучало бы, например: «Белая птица, я повторю твой полет - взглядом по небу…» Если же автору важнее сохранить вопросительность, то это хокку требует полной переделки.


Клоун (Автор: Кудинова Татьяна)

Аплодисменты.
Хуже ударов хлыста
Всплески ладоней.

Грим все заметней.
Круг не сумел разорвать
Маленький клоун.

Вечером сны и мечты
Бьются о стены -
купол...прыжок с высоты...
шепот забвенья…


Направление: сонет – история. Сюжет нарисован ненавязчивыми штрихами деталей с эмоциональными оттенками. Очевидная подчинённость отдельных частей стиха общей повествовательной канве, не мешает трёхстишьям по отдельности быть образчиками качественных хокку.


Янтарь (Автор: Кудинова Татьяна)

Горького лета
Темный тяжелый янтарь...
Воздух вечерний.

Спрятался в соснах
Ветер. Его не вернет
Пенье цикады.

Долгая ночь впереди...

Лентой атласной
Машет скользящий закат
Сонному небу.


Цветастый сонет-пейзаж. Очень удачно первое трёхстишье. Второе смущает переносом на другую строчку слова «ветер». В последнем - автор несколько сползает к европейским красивостям. Общее впечатление – тяжеловатость.


Скрытого лика чадра (Автор: Темур Варки )

Старые раны.
Медленны угли костра.
Медь саксаула.

Грезы барханов.
Скрытого лика чадра
Томно вздохнула.

Жар твоих огненных губ
Выпьет расспросы.
Имя доверит песку
Странника посох.


Уникальный сонет, т.к. посредством стилизованной японской формы предаёт в полной мере другой национальный колорит – среднеазиатский, с его цветастостью, страстностью и традиционными символами (барханы, чадра, саксаул). С одной стороны – все это противоречит собственно японской традиции, с другой – стих воспринимается абсолютно достоверно. Даже рифма играет на руку национальной стилизации. В порядке критики – последние две строки звучат несколько заморочено.


Письмо Ольге (Автор: Юка Куарский )

Снег. Непрерывный.
Куст. За окошком во мгле.
Шум. Неизбывный.

Свет. Предрассветный.
Нить. Через ушко - в игле
Цвет... Несусветный.

Я. Пиджачишко чиню.
Тень. Это - печка.
Мало... дровишек огню.
Воск. Плачет свечка.


Еще один сонет-мозаика. И довольно удачный. Как я уже говорил, мне понятно желание автора усилить дискретность восприятия. Однако в данном случае он, на мой взгляд, злоупотребил эти приёмом. Предложения из прилагательных «Непрерывный», «Неизбывный», «Предрассветный» выглядят неоправданными и разрывают красивую ткань стиха.


Мрачный сонет… (автор: Георгий Че)

ветви форзиций
солнечным взрывом горят
пару мгновений.

старые лица
в танце бесплотном бегут,
прячутся в тени.

в сумраке скрыт хоровод
предположений.
смерть все решенья сотрёт,
выбрось сомненья...


Сонет – набор картин в авторской интерпретации, которые неплохо дополняют друг друга. Эдакий - слегка абстрактный витраж. Кроме того, сонет – психологическая установка. Возможно обладает психотерапевтическим эффектом. Но в качестве японского сонета – тяжеловат.


Зов ли? (автор: Георгий Че)

Зов ли, призыв ли?
В душах отметил свой путь,
Яд червоточин.

Розовой сливы
Старый цветок облетел
В граде пощечин.

Бренности жизни и тлен…
Мы ж суетливо
Ждём от судьбы перемен,
Только всё мимо...


Ещё один энергетически мощный стих, что, видимо, является фирменной маркой автора. Красив и впечатляющ. Однако обилие глобалистских абстрактных терминов: души, бренность жизни, судьба – делает сонет нарочито философично перегруженным. Образы – угнетены. Второе трехстишье свободно от этой напасти – и наиболее удачно. Хорош образ «цветок облетел в граде пощечин». Однако не совсем понятно, что имеет в виду автор под «розовой сливой». Что тут должно окрасится в розовый цвет – цветы, будущие плоды или само дерево? Сочетание «сливы старый цветок облетел» также несколько сомнительно. Едва ли к цветку, живущему считанные дни и мгновенно облетающему, применим эпитет «старый». Последняя строка – несколько безадресна.


леон кавалле (автор: Триливи)

тонкие ветки
и паутинок вуаль,
с каплями встреча.

темные клетки,
серый уставший журавль,
близится вечер.

лужу замучает дождь
быть наковальней…
чудо спасения ждёшь,
леон кавалле?


По сравнению с предыдущими сонетами – более изящная вещица. Этим и привлекает. Также попытка мозаичного создания образа. Однако ж удается это скорее в эмоциональной сфере, чем в визуальной. Образы следуют чредой, часто разрозненные. Наиболее удачный – лужа-наковальня для дождя. Непонятно из чего вытекает заключительный вопрос?


Кисти сухие (автор: Арба Лет)

зимнее небо,
дымка сгоревших костров,
кисти сухие.

быль или небыль
вряд ли ответы найдёшь
свитки пустые

выжаты краски в пылу
в душу мольберта..
серые тени легли
автопортретом.

Более удачная подборка образов. Каждая часть стиха самостоятельна и, вместе с тем, они создают общую целостную картину сонета. В плане критики: непонятно – что за «сухие кисти» имеет в виду автор. В традиции японского стиха – помещать пояснительные, вводящие читателя в курс дела предисловия. Возможно, и здесь это бы не помешало. Во втором трёхстишье – непонятно что со знаками препинания. «Душа мольберта» - европейская красивость.


Бойцовые рыбки (автор: Адам Асвадов)

Алые маки.
Слишком похожи они.
Жар под водою.

Бабочки знаки.
Сливы летят лепестки
к кромке, зимою.

Бритвенный зеркало лед
выдержит взглядом.
Вишня на скалах цветёт.
Вырежут: «рядом».


Этот сонет уникален функциональностью своего названия, которое является ключом к восприятию всего стиха. К сожалению, другие авторы пренебрегают этой возможностью задавать направленность читательского восприятия. А между тем, многим стихам это просто необходимо. В этом же сонете после ярких запоминающихся образов первых шести строк, в катрене автор погружается в понятные только ему одному ассоциативные переходы.


Путь (автор: Короткая Лариса)

Птицей горящей
Падает солнце во тьму.
В черную пропасть.

В белые рощи
Я с собой крылья возьму.
Так будет проще.

Не пробудиться от сна
В мире иллюзий.
Тянется к свету сосна.
Путь к небу узок.


Стих насыщен красивыми образами, а второе трёхстишье содержит ещё и загадочную аллегорию. Надо констатировать, что всё это характерно исключительно для европейского стиха. Неким кивком в сторону востока выглядят только последние две строчки.


Счастье случайно (автор: Короткая Лариса)

Счастье случайно...
Солнце. Лицо. Светотень.
Просто бумага...

Листик осоки.
Праздная плачет свирель
Чистые строки

Гнезда птенцами полны
В кронах тенистых,
А над долиной скользит
Диск золотистый


Направленность стиха удачно задаёт первая строка. Все последующие - короткие и не очень предложения согласованно работают на раскрытие заданной темы вполне в японском стиле. Образности автору не занимать. В плане критики надо отметить, что нарочитая рифма катрена несколько «попсовит» последний аккорд сонета.



Сны розовых вёсен (автор: Короткая Лариса)

Лун многоликих
Спрятало время во мне
Желтую ряску.

Хрупки печали.
Пылью взметнулись следы -
Ветер проказник

Тело дороги легло
Между созвездий
Пеплом просыпались сны
розовых весен.


Шикарные хокку. Однако четверостишье сплошь состоит из европейских красивостей, смазывающих глубинные смыслы предшествующих образов.


Точка (автор: Польски Галина)

Скрип радиолы,
жёлтые пятна от фар,
близится вечер.

Клонится к долу
солнца раскатанный шар,
миг бесконечен.

В точку сжимаюсь и я,
или в пространство.
В сердце пригрелась змея
в чёрном убранстве.


Пример прекрасного японского сонета, созданного на современном материале с его «фарами» и «радиолами». Здесь – целостная композиционность авторского восприятия мира в себе и себя в нём, что подкупает. И пусть рифма, как и «змея в чёрном убранстве» совершают движение на запад, но остаётся ощущение оправданности всех приёмов.


Встала на страже (автор: Буянова Ольга)

Встала на страже,
Чутко внимает луна
Шорохам ночи.

Встреча случайна
На разведённом мосту
Двух одиночеств...

Будто водой ледяной
Мысли окатит.
Мне до тебя только шаг...
только я медлю...


Сонет – история о себе, с абсолютно достоверным ощущенческим рядом, который создаётся точными и ёмкими образами. Последние две строчки с их дилеммой и недосказанностью окончательно влюбляют в этот стих.


Было ли детство (автор: Батраченко Виктор)

Было ли детство?
Времени много прошло,
стал сомневаться…

Дом перестроен,
новые люди живут,
дети шумливы…

Срублен раскидистый клён –
нет его больше…
Что-то ворона кричит,
видно, узнала.


Отличный пример ненарочитой философической мысли, вплетённой в простые, но от того очень «японские» образы. Всё мне здесь нравится.



Немы деревья (автор: Батраченко Виктор)

Немы деревья,
шёпот листвы их не в счёт –
ветра забава.

В царстве безверья
время неспешно течёт
горькой отравой.

Смерть избавленьем придёт-
мёртвым не больно.
Песней печальной плывёт
звон колокольный…


Также очень запоминающийся сильный стих. Однако в сравнении с предыдущим здесь нарочито сконцентрирована на поверхности эмоциональность. Философические глобальности «время течёт», «смерть придёт», «мёртвым не больно» также сгущают краски европейского трагизма.


Рассвет (автор: Батраченко Виктор)

Мысли по кругу,
Быстрый их бег прекратить
вряд ли смогу я.

Было и будет
так несмотря ни на что –
мир неизменен.

Парусом красным рассвет
дарит надежду,
чтобы внезапно забрать
счастье обратно.


Этот очень качественный сонет (особое спасибо – за отсутствие рифмы!) – занимает по окраски восприятия промежуточное положение между двумя предыдущими.


Автор: Фомин Алексей
Страх

Серые цапли.
Выжгли прибрежный камыш
В долгую зиму.

Не возвратиться...
Пролита в сумерки жизнь…
Печка дымится.

Лёг чёрным крапом на снег
След или пепел..
Страх... Потерялись во мне
Ветер и небо.


Поток казалось бы малосвязанных образов, тем не менее подчинён единой цели создания определённого эмоционального фона.


Автор: Гоби Владимир
Старая лодка

Старая лодка.
Кем-то привязан к веслу,
Нем колокольчик.

Плен и свобода,
Дрогнет листок на ветру,
Но не сорвётся.

Время ещё не пришло
Жёлтых скитаний…
Лодка, сквозь дно проросли
Сорные травы.


Сонет подкупает простыми, но нетривиальными образами, гармоничностью эмоционального фона и мысли. Каждая часть способна существовать отдельно, но вместе они играют единую пьесу японского сонета.


Автор: Юка
Милый художник

Зимнее небо.
Гнёзда вороньи пусты
В ветвях берёзы.

Будет ли солнце?
Серые мокнут холсты,
Кисти, треножник.

Голос разбитых дорог:
Нет, не проедешь…
Здесь твоя песня и грусть,
Милый художник


Приятный сонет. Неплохо первое хокку. Второе – занимает подчинённое положение. В целом сюжет очевиден и понятен. Присутствует гармония. Милый художник, садовник и Августин… :)


Автор: Юка
Копейка

Кто-то да купит:
Чинит «копейку» старик,
Чистит и плачет.

Серая куртка,
С чёрным пятном воротник,
Шесть соток дача.

Яблонька и огород,
Тоже, как дети…
С лысой резиной - на лёд…
Бог даст, - доедет.


Ещё один показательный пример сонета на «злобу дня». Стих хорош, но способ изложения и главенствующее положение рифмы не оставляют ничего от японского импрессионизма.


Автор: Климов Леонид
Мотивы Кю Дзэ

В прудике утки:
Видишь, та хочет нырнуть,
Эта – на страже.

Кто это утром
Тянет букетик к окну?!
Ветка сирени.

Больше и нет ничего
Близкого сердцу…
Тёмная тина на дне,
Скользкие камни.


Самостоятельность визуального ряда каждой из частей образует определённую композиционность сонета в целом. Возникает вопрос: как можно увидеть желание утки? :)


Автор: Коловерников Николай
Улочка в горку

Для поцелуя
Щёку подставить – спугнуть…
Колок, как кактус.

Майские лужи
С хитрым прищуром зеркал:
Нужен кому ты?

Улочка в горку, курю
И задыхаюсь
Дворик, скамейка, сирень
Здесь и останусь.


Восхитительный по коллекции эмоциональных нюансов сонет.


Автор: Мельникова Анна
Апрель

Сад огорожен.
Солнцем окрашен забор,
Веточки яблонь

Колкой рогожей
Снег и проталин узор
Вычленил ямбы.

Только качнётся апрель,
Брызнет на травы
Белых цветений метель,
Лёгкость и радость.


Обращает на себя внимание насыщенность сонета лёгкими изящными образами, которые впрочем, несколько раздёрганы. Авторский замысел динамического развития становится понятен не сразу. Всё это слегка затрудняет целостность восприятия стиха.


Автор: Мельникова Анна
В брошенной церкви

В брошенной церкви
Нимбы на стенах и то
Еле заметны.

Вместо молений
Пух тополиный висит
В солнечном свете.

Тихо, и вкрадчив покой.
В сердце – из сердца,
Рядом, в тебе, и с тобой
Прячется вечность.


Прекрасный описательный сонет с оправданным выходом на философичность. Стих формирует впечатляющий по достоверности визуальный ряд.




Основываясь на личных субъективных предпочтениях я выделил следующую десятку японских сонетов.

1. Тени изломы (Автор: Бойко Олег)

Тени изломы:
Камень, травинка, стена...
Серая кошка.

Кубики дома:
В чёрном провале окна
Всё понарошку.

Куришь, сомнений дымок
Тянется к небу.
Зыбкие кольца дорог,
Сумерки, ветер.


2. Клоун (Автор: Кудинова Татьяна)

Аплодисменты.
Хуже ударов хлыста
Всплески ладоней.

Грим все заметней.
Круг не сумел разорвать
Маленький клоун.

Вечером сны и мечты
Бьются о стены -
купол...прыжок с высоты...
шепот забвенья…


3. Скрытого лика чадра (Автор: Темур Варки )

Старые раны.
Медленны угли костра.
Медь саксаула.

Грезы барханов.
Скрытого лика чадра
Томно вздохнула.

Жар твоих огненных губ
Выпьет расспросы.
Имя доверит песку
Странника посох.


4. Счастье случайно (автор: Короткая Лариса)

Счастье случайно...
Солнце. Лицо. Светотень.
Просто бумага...

Листик осоки.
Праздная плачет свирель
Чистые строки

Гнезда птенцами полны
В кронах тенистых,
А над долиной скользит
Диск золотистый


5. Точка (автор: Польски Галина)

Скрип радиолы,
жёлтые пятна от фар,
близится вечер.

Клонится к долу
солнца раскатанный шар,
миг бесконечен.

В точку сжимаюсь и я,
или в пространство.
В сердце пригрелась змея
в чёрном убранстве.


6. Встала на страже (автор: Буянова Ольга)

Встала на страже,
Чутко внимает луна
Шорохам ночи.

Встреча случайна
На разведённом мосту
Двух одиночеств...

Будто водой ледяной
Мысли окатит.
Мне до тебя только шаг...
только я медлю...


7. Было ли детство (автор: Батраченко Виктор)

Было ли детство?
Времени много прошло,
стал сомневаться…

Дом перестроен,
новые люди живут,
дети шумливы…

Срублен раскидистый клён –
нет его больше…
Что-то ворона кричит,
видно, узнала.


8. Автор: Гоби Владимир
Старая лодка

Старая лодка.
Кем-то привязан к веслу,
Нем колокольчик.

Плен и свобода,
Дрогнет листок на ветру,
Но не сорвётся.

Время ещё не пришло
Жёлтых скитаний…
Лодка, сквозь дно проросли
Сорные травы.


9. Автор: Коловерников Николай
Улочка в горку

Для поцелуя
Щёку подставить – спугнуть…
Колок, как кактус.

Майские лужи
С хитрым прищуром зеркал:
Нужен кому ты?

Улочка в горку, курю
И задыхаюсь
Дворик, скамейка, сирень
Здесь и останусь.


10. Автор: Мельникова Анна
В брошенной церкви

В брошенной церкви
Нимбы на стенах и то
Еле заметны.

Вместо молений
Пух тополиный висит
В солнечном свете.

Тихо, и вкрадчив покой.
В сердце – из сердца,
Рядом, в тебе, и с тобой
Прячется вечность.