Стивенс в переводах Евгения Дюринга

==========БИБЛИОТЕКА ВЕРЛИБР-КАФЕ==========

Уоллес Стивенс (1879-1955) - американский поэт.

Тринадцать способов увидеть черного дрозда
Просто быть
Снежный человек
Читая книгу
Поэзия – разрушительная сила
Восхитительный вечер
Женщина в сиянии солнца
Тишина в доме, и тишина в мире
Десять часов, и никаких иллюзий


ТРИНАДЦАТЬ СПОСОБОВ УВИДЕТЬ ЧЕРНОГО ДРОЗДА

I
Единственное, что двигалось
В краю двенадцати заснеженных вершин, –
Глаз черного дрозда.

II
Я колебался между двумя решениями –
Словно ветка, на которую опустились
два черных дрозда.

III
Черный дрозд носился в вихрях осенних.
Он был частью этого представления.

IV
Муж и жена –
плоть едина.
Муж и жена и черный дрозд –
плоть едина.

V
Не знаю, что предпочесть:
Красоту птичьего свиста
Или красоту темного смысла,
Пение черного дрозда
Или то, что после.

VI
Наледь покрыла высокое окно
Фантастическими узорами.
Тень черного дрозда
Носилась по нему –
Туда и обратно.
Охваченный волнением,
Я искал в этом мелькании
Какой-то особый смысл.

VII
О мужчины Хаддама,
Что вы грезите о журавлях в небе?
Разве не видите, как черный дрозд
Скачет у ног ваших женщин?

VIII
Я знаю высокий слог
И чарующие поэтические ритмы;
Но я знаю также,
Что черный дрозд причастен
Тому, что я знаю.

IX
Когда черный дрозд, улетая, скрылся из виду,
Он обозначил границу сферы –
Одной из многих.

X
Увидев черных дроздов,
Летящих в зеленом свете,
Даже сводники благозвучия
Не удержались бы от громкого крика.

XI
Он ехал по Коннектикуту
В роскошной карете,
И внезапно его охватил страх –
Тень экипажа
Он принял
За черных дроздов.

XII
Река течет.
Черный дрозд должен лететь.

XIII
Вечер наступил сразу после полудня.
Падал снег.
Снегопаду, казалось, не будет конца.
Черный дрозд сидел
На кедровой ветке.


ПРОСТО БЫТЬ.

Там, за пределами разума,
За последней мыслью, в бронзовом зареве
Высится пальма,

Золотая птица на ветке
Поет песню, и в песне той
Нет ничего человеческого.

И тогда понимаешь, что вовсе не разум
Делает нас счастливыми или несчастными.
Птица поет. Перья ее сияют.

Пальма высится на краю пространства.
Ветер медленно гуляет среди листьев.
Огненно-яркие перья птицы тихо колышутся.


СНЕЖНЫЙ ЧЕЛОВЕК

Нужен холодный зимний ум,
Чтобы смотреть на иней и кроны
Сосен, покрытые снегом;

Нужно провести в такой оледенелости долгие годы,
Чтобы созерцать ледяной ворс кустов,
Лохматые ели в далеком сиянии

Январского солнца, и не думать
О муке, что слышится в звуках этого ветра,
В шорохе последних листьев,

В голосе этого края,
Наполненного ветром, похожим на тот,
Что в такой же ледяной пустыне

Шумит для того, кто прислушивается
К нему и, сам ничто,
Созерцает ничто, которого нет,
И ничто, которое есть.


ЧИТАЯ КНИГУ

Этой ночью читал я книгу,
Вчитывался будто в книгу,
В темные ее страницы.

На дворе стояла осень,
Звезды падали на землю,
Где в холодном лунном свете

Все предметы стали меньше,
В страхе будто затаились,
Слиться с тенями хотели.

Я читал без лампы, голос
Мне шептал: «Все вещи
Холодеют, цепенеют,

Даже грозди винограда,
Дыни, груши, что краснеют
В облетающем саду».

Книга та была без знаков,
Буквами в той книге были
Вспышки звезд в морозном небе.


ПОЭЗИЯ – РАЗРУШИТЕЛЬНАЯ СИЛА

Настоящее несчастье –
Когда сердцевина пуста.
Либо есть в тебе что-то, либо ты сам ничто.

Так пусть будет в твоей груди
Кое-что – лев, бык,
Чтобы ты слышал его дыхание.

Corazon, отважный пес,
Юный бык, косолапый медведь,
Чувствует вкус крови, а не слюны.

Он похож на человека
В теле могучего зверя,
Чьими мускулами он завладел.

Лев растянулся на солнце,
Положив морду на лапы.
Этот зверь способен убить человека.


ВОСХИТИТЕЛЬНЫЙ ВЕЧЕР

Чудесный вечер,
Herr Doktor, и этого довольно,
Хотя ваш лоб, рукой прикрытый, опечален

Банальным языком заката
(За исключением рифов-облаков):
Окрашенная пурпуром трава;

Деревьев вскинутые руки;
Час сумерек, с избытком полный
Гнилых метафор.


ЖЕНЩИНА В СИЯНИИ СОЛНЦА

Всего лишь тепло и движение –
Будто тепло и движение женщины.

И нет никакой формы; никакой образ
Не складывается и не рассеивается:

Пустота. Но женщина в нетканом золотом
Платье обжигает нас легкими прикосновениями

Своей одежды и преизбытком своего существа.
И тем яснее мы чувствуем ее сущность,

Что она лишена плоти,
Окутана ароматами летних полей,

И молча признается нам в ничего не требующей,
Неуловимо ясной, изливающейся только на нас любви.


ТИШИНА В ДОМЕ, И ТИШИНА В МИРЕ

Тишина в доме, и тишина в мире.
Читатель стал книгой, летняя ночь –

Одушевленным бытием этой книги.
Тишина в доме, и тишина в мире.

Слова звучат так, будто нет книги –
Только читатель, склонившийся над страницей

В поисках опоры, желавший бы стать
Ученым, для кого эта книга истинна, для кого

Летняя ночь стоит, словно завершение мысли.
Тишина в доме, потому что дом должен быть тихим.

Тишина – часть смысла, часть разума:
То, что завершает прочитанное.


ДЕСЯТЬ ЧАСОВ, И НИКАКИХ ИЛЛЮЗИЙ

По домам бродят
Белые ночные рубашки.
Ни одной зеленой,
Или фиолетовой с зелеными разводами,
Или зеленой с желтыми разводами,
Или зеленой с голубыми разводами.
Ни одна не выглядит необычной.
Все с вязаными носками
И поясками, расшитыми бисером.
Люди не предполагают
Увидеть во сне бабуинов или улиток.
Лишь кое-где старые моряки,
Напившись и уснув в своих башмаках,
Ловят тигров
В штормовую погоду.

___________________________________
"Поймай тигра" (Catch a tiger by the toe) – фраза из детской считалки.