Подружка

                Я коснулся ее бедра и смерть улыбнулась   (Джим Моррисон)

Моя милая и нежная подружка! Совершенная словно сталь и холодная словно лед. Ты нежна лишь со мной, но ты любишь всех. Их, маленьких людей, ненавидящих тебя. Сколько бы они не похвалялись своим бесстрашием, каждый из них вздрагивал, услышав твой шорох за спиной. А ты подходила к ним и опускала руку на плечо. Эх, как эти люди огорчались, видя, что заканчивается этот фарс... Не все, к чести некоторых, не все! Некоторые уходили с высоко поднятой головой, узнавая в тебе старого друга. А ты никогда не смеялась, никогда не грустила, ты лишь приходила и уносила их. Ты не ведаешь горечи, не ведаешь боли. Прекраснейшая, ты скрываешь свое лицо, так как в мире, где все старится, время не властно над тобой. Дуновение ветерка, серая вуаль пыли - вот такой ты представляешься людям. Греки говорили, что ты приходишь, когда одна из трех сестер отрезает нить. Греки усложняли процесс - ты приходишь сама по себе. Последний долгий, очень долгий выдох - и все. Закрываешь глаза, читаешь молитвы, а они спят. Спят и никогда не проснутся.
Лишь немногие творцы, чародеи слова искали тебя. А ты не отказывалась приходить на их зов и открывала объятия каждому. Поцелуй твоих губ становился для них душистей земных роз и слаще ласк красавиц. И только некоторые из творцов видели твою улыбку.
Один австрийский еврей называл их стремление тяжелым словом mortido. Как захлопнувшаяся крышка гроба, как страшный приговор, как трубы архангелов звучит оно. Но ты не любишь слов. Твоя песня - тишина. Тишина и покой моря застывшего перед штормом.

Август 2001 г.