Моя душа, порой, не объяснима,

Моя душа, порой, не объяснима,
И заколдована в каком-то сне.
И дует ветер из Иерусалима,
Рассказывая людям о   войне.
О том, что дети гибнут от разрывов,
От самодельно-сделанных гранат.
И в этот миг в олимов несчастливых,
В упор стрелял безбожно автомат.
И кровь лилась, окрашивая землю,
Поднялся гомон, крик среди людей,
Из-за деревьев тоже кто-то стрельнул,
И быстро скрылся он среди ветвей.
А их отцы,  сбежавшие из Гетто,
Участники войны и всех побед,
Шли по полям, знакомясь с новым светом.
С тех пор промчалось очень много лет.
И вот сейчас, у стен Иерусалима,
Стоят олимы, раздаётся плач,
А души их, несчастьем опалимы,
Глядят на место, где  стоял палач.


Рецензии