Светлана Кузнецова. Твоя деревня - тяжкий долг мой

* * *

Твоя деревня — тяжкий долг мой,
И глубина перерожденья,
И дом в конце дороги долгой,
И острота освобожденья.

Освобожденья от «природы»,
Какой ее я понимала,
Освобожденья от «свободы»,
Которая здесь не бывала.

И поиски пути иного
Как лицедейское моленье
Над гробом тяжелобольного
Не верующей в исцеленье.

80-е

* * *

Что видит корова?
Наверное, то же, что мы.
Но как отражается это
В сознанье коровы?
Ужели в нем столько ненужной,
Пустой кутерьмы
И так же нарушены
Жизни основы?
Не знаем мы, как
Различает корова цвета
И что ей мерещится
В долгие зимние ночи.
Казалось бы, жизнь у нее
В это время пуста...
Но, может, судьба ей
Иное в грядущем пророчит?
А оводы, зной
И пастушеский кнут —
Всего лишь
Сегодняшней жизни мученья.
...И смотрит корова
В подернутый дымкою пруд,
В котором покорно
Проходят ее отраженья.

80-е
 
ДЕРЕВЕНСКИЙ ДОМ

Деревенский дом,
Деревенский дом,
Обретенный в горьком году.
Мне себя судить не его судом,
Пониманья в нем не найду.
Страшно съесть в том доме сытный обед,
Страшно в руки мне взять метлу,—
Столько сломанных судеб и столько бед
Затаилось в каждом углу.
Столько душ, не знавших в жизни добра,
И они никогда не спят.
Под шагами чьими-то до утра
Половицы его скрипят.
Не затеплив здесь своего огня,
Возвращаясь в родной содом,
Я молю, чтоб он не винил меня,
Невиновную, этот дом.
Не осилить мне бесконечный сонм
Объясненья ждущих теней.
Я вернусь к себе, но приснится сон,
И не будет его страшней:
Раскрошились русской печи кирпичи,
Затянуло окошки льдом,
Затонувшей подлодкой лежит в ночи
Деревенский брошенный дом.

80-е


КРОТ

Кров деревенский, слезами повитый.
Выйдешь — лежит у ворот
Кем и зачем неизвестно убитый
Крошечный бархатный крот.

Что ж, посижу, поразмыслю немножко:
Чьи это злые дела?
Может быть, с поля бродячая кошка
В дар мне его принесла.

Не упрекну я ту кошку в разбое,—
Жалок отринутый зверь,
Жадно он логово ищет любое,
Каждую трогает дверь.

Я же здесь временно, я же не властна
Малым и сирым помочь.
Скоро над миром, ко всем безучастна,
Встанет кромешная ночь.

Месяц окрасит все тот же багрянец,
Что у нас вечен в крови.
Немолодой некрасивый румянец
Ляжет на щеки твои.

Как паутина покроет мне косы
Патина этого дня.
Лягут на землю- колючие росы,
Холод обнимет меня.
 
Сырость проникнет в открытую форточку,
Сырость до сердца дойдет.
Милый, надень свою косовороточку,—
Время нас больше не ждет.

Милый, надень свою алую-алую,
Как из-под ножика кровь.
Вспомним мы нашу надежду бывалую,
Вспомним короткую вновь.

Утром нас снова с тобою разбудит
Скрип обветшалых ворот. ...
Сколько мне лет еще помниться будет
Кроткий замученный крот?

80-е

* * *
 
Души любивших меня собак
Стекаются к изголовью,
Чтобы помочь пробиться сквозь мрак
Из России с любовью.

Тихо шуршат надо мной крыла.
Это спешат собраться
Души людские, что я звала,
Но не могла дозваться.

Горестным светом горят глаза
Всех пренебрегших мщеньем.
И по подушке течет слеза
Из России с прощеньем.

80-е