Пятьдесят на пятьдесят...

Ромашки в палисадниках -
живые,
белые,
многоязыко
тянутся
к июльским тучам:
не любит,
любит, -
пятьдесят
на пятьдесят...
Расклад устраивает?
Кажется,
сентябрь
бесконечно далеко...
Там -
ноготки,
шафран и георгины,
иней,
смерть....
Пока -
дожди и грозы...
Солнце,
тучи,
комары...
Не любит,
любит...
Многоязыко
в небо,
в тучи,
в солнце
маленькими солнышками...
Букашки верноподданно
снуют.
Тебе приснится
ёлка,
которая стояла
вплоть до марта...
Наш праздник,
затянувшийся
на месяцы...
А после -
под покровом
темноты...
Ты пальчиком
взмахнула
в сторону
помойки...
Днём это,
право, неудобно, -
соседям признаваться
в счастье
затянувшемся
на месяцы...
Поэтому при свете месяца
хороним Новый Год...
Ещё год-два,
и похороним счастье...
Билеты в лето,
штампы,
призраки зимы,
и шапочка,
и папина текила,
и крохотное фото...
Сама...
Сама...
Сама...
И самолёты.
Лето.
Влёт,
на вылет,
очередью пулемётной...
Помёт на подоконнике, -
ах эти голуби...
Ах, голубое
небо!
Ромашки в палисадниках
ответят
пятьдесят
на пятьдесят:
не любит,
любит...
Зажигаешь
глинянный ночник,
и Зайка на луне,
по-прежнему
толчёт
свой порошок...
Бессмертие.
Год.
Два...
Лет пять
и звёзды
будут падать с потолка.
Ну, а пока -
ромашки в палисадниках -
живые,
белые,
многоязыко тянутся
к июльским тучам...