Вернулась к нам счастливая пора...

Вернулась к нам счастливая пора –
идут полки воспоминаний площадями
усталой памяти…
«Ура!» кричат бандиты,
замученные насмерть в карцерах...
и детвора не знающая жизни,
клянётся в верности единственной отчизне, –
глухо-немой и равнодушной, крытой
овечьей шкурой выдубленной в «крытках»,
на «полосатых», в «бункерах» -
ура!
Ура! Я – соплеменник и вожатый –
бураном оренбургским в плаху вжатый,
в рай улетающий с тюремного двора…
Кошмары все из дней моих изъяты –
переселились в сновиденья… До утра
общаюсь с Музой вдохновением объятый,
днём отсыпаюсь – снятся автоматы
гуляющие по моим костям,
и офицеры рвутся на рассвете
с верёвкой в «одиночку»... - рву гостям,
податливые пальцам обречённым
носы и уши, и тянусь к глазам
когтями долгих лет казённой злости…
В поту холодном просыпаюсь, гости
уходят, уводимые Морфеем
в страну, где Минотавр обедает Орфеем
и шестикрылый серафим
проходит мимо
влачащихся певцов –
мной явь любима!
Завариваю крепкий-крепкий чай,
издалека, как будто невзначай,
реалии в идиллии ряжу,
под сигаретным дымом над балконом,
по облакам раздумий ухожу,
туда, где вечно зеленеют кроны,
повесток в суд, в военкомат и «похоронок» –
не получают, воздухом дышу,
почти что Парадиза –
не сужу!
Карнизами тянь-шаньского отрога –
на Бога
справедливого гляжу!
И Он в ответ, глядит совсем не строго…
И я иного счастья, не прошу.