воскресение

Воскресенье без похмелья, без веселья и любви.
Сонный день, зарытый в тени, свет, и сумрак и огни.
Без похмелья боль и радость, сплетены в одно звено.
Без дурмана жизни сладость, как дешевое вино.

Сигаретный дым на полках светлой памяти моей,
Где-то в сердца закоулках бродят тысячи людей.
На балконах сушат вены те, кто спрыгнуть не сумел,
Стал звездой своей арены, и над куполом летел.

А потом сорвавшись с края, словно в каверзном кино.
Декорации сшибая, падал медленно на дно.
Разрушая мир иллюзий, нарушая жизни ход,
Без обыденных прелюдий, делал все наоборот.

Горечь пламенных оваций заменяет алкоголь,
И уже без декораций все играют свою роль.
Все играют беспрестанно как под страхом пустоты,
Как  когда-то в тесной ванне, где лишь лезвие и ты.

                ***

Воскресенье без сомненья, это самый лучший день.
Здесь остатки  наслажденья  и помятая постель.
И греховных мыслей сладость как в затянутом кино,
Заменяет жизни радость как хорошее вино.

Среди тех, кто лечит нервы, душу чистит от угля,
Не последней и не первой, среди них стояла я.
Я стояла средь пожара, где горит моя любовь,
Я спасалась от удара в вены, где кипела кровь.


И последнее: взлетая, не смотри попутно вниз.
Даже если ты, вставая на забрызганный карниз,
Понимаешь, что наверно нужно к смерти заглянуть,
Помни не вернуть обратно то, что завершило путь.
 

Вниз лететь подобно смерти, когда крылья без души.
Жизнь в обычной круговерти превратилась в миражи.
Вверх – подобно посвященью, когда сердце на замке,
Но лишь плоть летит к спасенью без страданий налегке.


Точка. В номере отсчета этот день как день побед.
Когда просто воскресенье – день без боли и без бед.
Без кровавых сцен в желаньях, где без этого нельзя,
Где есть лишь одно признанье: жить возможно, не любя.