Картины бедного художника

КАРТИНЫ БЕДНОГО ХУДОЖНИКА
    маленькая поэма

Посвящается Маше,
просто хорошему человеку.





    I. Лето. Полдень.

"…А где-то далеко есть небеса –
Жемчужною лазурностью полны,
И свежей зеленью цветут леса,
И берег лижет бирюза волны.
И в горизонте зеркала слились:
Два отраженья голубых стихий, –
И в глубине морской виднелась высь,
И бури там, на дне небес, тихИ.
И птицы бережно парят в жару,
Блуждая меж прожилок облаков;
И солнце – блюдо в бронзовом жиру,
Лишь небом окружённое с боков.
И воздух в жажде прячет от лучей,
Подёргивая дымкой теплоту,
Своё чело, ныряя им в ручей.
И ветер дует; мучаясь в поту,
Облизывает землю впопыхах.
И в поле золотом зернится рожь,
Стрекочет ей кузнечик в лопухах –
От зноя у него в коленях дрожь…"


    II. Ранняя осень. Сумерки.

"…А здесь печаль, умытая дождём;
В глазах из бархата потухших звёзд,
Незрело-мокрых, новый день рождён,
Составленный из опустевших гнёзд…
Растущий вечер разломил покой,
Зажав в тиски скорбящей темноты,
И обволакивающей тоской
Объял поблёкшие дневные сны.
И тучи нехотя плывут сюда,
Беззвучно расстилаясь над землёй,
И ткань дождя – прозрачная слюда –
Расплывчато-туманною мазнёй
Нарисовала сумрачный пейзаж
Осиротевших клёнов без листвы;
И даль как будто призрачный мираж
Среди бескрайних слякотных пустынь.
И в лужах тонут капли без борьбы,
И ветви в них подрагивают чуть;
И лишь они свидетели мольбы
Безумия разгневанных причуд.
Растрёпанные холодом ветров
Деревья молчаливы и нежны,
И, углубляясь в дебри городов,
Они всё больше людям не нужны.
Безжизненно прелестие садов
С нехожеными тропами вокруг,
Лишь вереницы маленьких следов
От лап давно неведомых зверюг…"

    *   *   *

Очнувшись от задумчивого сна,
Где представлялся сказочным полёт
Над будущим, в котором жизнь тесна
И давит всех обыденности гнёт,
Он встал измученный от мыслей вслух,
Окинул взором замкнутый мирок,
Трагично узкий для его разрух
В бесплодных поисках иных дорог…


    III. Ранняя весна. Рассвет.

"…Лишь в чаще древ прохлада и уют,
Развеянные сыростью берёз,
И в этой тишине дрозды поют,
И в этом мире не бывает слёз.
Везде сочится радость через край,
Повсюду пробуждается рассвет,
И гордостью насыщен этот рай,
И никакой гордыни в этом нет.
И солнышко, проникнув сквозь листву,
Разбрасывает тени по траве;
Небрежно балуя собой весну,
Бежит туда, куда и муравей.
И звонко пробивается родник:
Под камешком бурлит его исток, –
И, может, во Вселенной мы одни,
Но этот мир в себе не одинок…
Простыми красками кричит душа,
И рвётся в небо резвости восторг,
И радуга обвила, не дыша,
Как шею ожерелье, весь восток.
И так легко в траву упасть лицом,
Вдыхать природы терпкий аромат,
И пить из одуванчиков винцо,
И слушать звуков праздничный наряд…"


    IV. Зима. Полночь.

Раскиданные книги и холсты,
Испачкан краскою облезлый пол,
Эскизы смяты, чистые листы
Устало брошены на грязный стол.
Диван в углу; два стула и мольберт,
Как одинокие кресты могил…
И смотрит с грустью на него портрет
Той девушки, которую любил.
И в пыльных окнах паутина лет,
Никчёмно прожитых среди картин,
И тускло-жёлтый дребезжащий свет
Ему твердит, что в мире он один…

    *   *   *

"Заснежены овраги и луга,
Чернеет за полями мрачный бор,
И шапкой на него легли снега,
Причёсанные вьюгой на пробор.
Видна избушка где-то вдалеке,
Горит окошко ярким угольком,
Клубится дым позёмкой по реке,
Раскрашенной замёрзшим молоком.
А в небе помутневшая луна
Холодным взглядом зиму серебрит;
И Млечная в крупинках пелена
Запутана орнаментом орбит
Пленительно невидимых планет
И заплутавших в темноте светил.
И не найти на всё простой ответ,
И смысл мирозданья не найти.
Но кто-то вдруг, не ведая греха,
Отыщет бога в этом уголке…
Но вера в неизвестное глуха,
Пока не познана ещё никем…
Болезненная бледность ветерка
Скулит в просторах ночи о своём,
И скованная льдинками река
Журчит давно забытым соловьём."


    V. Поздняя осень. Закат.

"…И океан разбрюзгший и рябой
Купает солнца медленный закат,
Бегущий по волне бьёт о прибой,
Разбрызгивая бликов дня каскад.
Гвоздочки звёзд вонзились в вышину,
Мерцают разумом былых миров…
И, оглушая шумом тишину,
Бушует перевёртышем штормов
Гроза морей – Великий Посейдон,
Покорный смелым, чистыми душой.
И гордое судёнышко с трудом
Преодолело-таки вал большой.
И треугольник паруса вдали
Багряным полудиском обрамлён,
Летит над гладью в поисках Земли,
Скрывающейся в глубине времён.
Дорожка света озаряет путь
Заблудшему кораблику во мгле,
И всё же он найдёт кого-нибудь
На острове пылающих огней…"

    *   *   *

…И в вечной тьме свинцово-серых буд
Влачит ненужное отрепье дум.
И пусть ему всё время люди лгут,
И пусть он в лихорадочном бреду
Раздваивается в сомненьях весь,
Но не изменит он своей судьбе
И навсегда останется он здесь,
Где был способен помогать себе;
Где силы брал и тут же истощал,
Выплёскивая душу на холсты,
Где ненависть к обидам и вещам
В творенья воплощалась и мечты…


    VI. Поздняя весна. Вечер.

"Забрезжили брезгливо фонари
На громких улицах дурных реклам,
И погрузился мрак в ультрамарин,
И город разошёлся по рукам.
Зажглись квадратики чужих окОн
Сумятицей разнузданных начал;
И каждый век к блестящему влеком,
Готовый разменять по мелочам
Все ценности, добытые вчера,
На побрякушки завтрашнего дня…
И нищетой облиты вечера,
И средь трущоб зияет западня.
И крохотные улочки ползли
Вдоль неказистых шарпаных лачуг,
Напичканными суетой возни –
Духовному людскому палачу.
И пьяной руганью подвальных крыс,
Погрязшей в вое бешеных собак,
Ночную глотку мигом перегрыз
Визгливо-похотный гнилой кабак"…

    *   *   *

«Зачем всё это, нужно ли кому,
Зачем творить мне только для себя?
Всё существо своё я окунул,
Безмерное искусство полюбя…
Несказанность мою не превозмочь,
Непонятость свою не победить;
Но я всем говорю: уйдите прочь,
Ненужностью меня не убедить…»


И перед ним пустое полотно
В безмолвном ожидании руки
Томится, когда первое пятно
Очертят кисти быстрые мазки.
Но сколько в них страдания и мук,
Былых переживаний и тревог,
Как много горьких слов или разлук,
Ошибок юности и зрелости порок…
И он стоит, не смея омрачить
Единственный шедевр – белый холст,
В который не удастся всё вместить:
Все чувства, мысли, все песчинки звёзд.
Но не сдержать фантазии порыв.
И пусть ему проблем всех не решить,
Но он рисует, обо всём забыв,
И знает он – без этого не жить.

11 ноября - 1 декабря 1996 года