Гранит

Под редкими лучами солнца
Лежат недвижимые камни
В краю далекого японца,
Восход встречают вместе с нами.

Тяжелой утомленные темницей,
Влекомы ветром в небеса,
Те камни жаждали стать птицей;
Но так обманчивы здесь чудеса.

В один рассвет и в одинокий
Миг молния к ним снизошла.
И камни оживляя, очень легкий
Поднялся пар от этого тепла.

Собрались вместе глыбы разом,
Вздохнула статуя в свой первый раз.
И робкий шаг, и с каждым шагом
Ей мир открылся чрез природы глас.

Все было ново, было ярко,
И с высоты её плеча вокруг
Уют природы и натуры марка.
Ведь камни ожили и встали вдруг.

День пролетел, как ночь пристала
К брегам далеким, так она
В мгновенье ока снова стала
Творением из глыб камня.

И не уснула, часа не проспит.
И как ей спать? Ведь такова
В груди её не плоть - гранит!
Асбестовые пальцы обратя

К далеким звездам над собой,
К луны прекрасным тонким бликам;
Она всё становилася живой,
Чуть ближе, чуть добрее ликом.

Летели звуки с поселений;
Костров мерцали дальние огни.
Как ей хотелось выбежать из сени
Густого леса хоть туда, где все они.

Мечтала, так застыв и камнем,
Сбежать от чар ночного леса.
А люди засыпали уже в раннем
Ночном часу без интереса.

Приободрясь молчаньем новым,
Узнав, что ночь теперь глуха,
Она решилась в ожидании томном
Сказать себе свои слова.

Мечтала, взгляд наверх бросая,
Мечтала быть среди других.
Ей звезд далеких, ярких стая
Всё молвила о чувствах непростых.

Сколь видели трагедий, боли,
Сколь рады были новым ведь сердцам,
Они, что в вышине и в воле
Горят приятно по ночам.

Вздымалась грудь её при вдохах,
Как были новы ей слова.
Не знать, что значит слово "плохо",
И верить в счастье навсегда.

Вот шорох рядом с нею слышен,
Шепот разрезает мглу насквозь.
Тот шепот мог быть даже тише,
Но сердце у неё взвелось!

Дыша стемневшим уж эфиром,
Вдыхая запах недалеких слов,
Она все грезила о милом,
Не зная, кто же он таков...

В дали всего ушедшего ей дня
Встречались люди за преградой;
Но чтобы близко, чтоб не заслоня
Природой вид их... Как была бы рада

Узнать живых и говорящих
На странном, громком языке,
И камни яркие носящих
На шее или рядом на руке.

Но все молчал ей лес деревьев;
Как будто вовсе человек,
А не создание камня и без перьев,
Желавшее взлететь в ушедший век.

Не всё понятно было, но ведь ярко
Блестит чужая жизнь в любых глазах...
Блистали люди - от их света жарко.
И что у них у всех в сердцах?

Так подбегало солнце к горизонту,
Пока летали мысли в голове.
Чуть приближаясь к леса фронту,
Она все шла в густой траве.

Движенья радость ей лучи отдали,
Она ночами скована без сна.
И первый вкус холодной стали
Вдруг в теле чувствует она.

Забыто человеком в почве жало
Из чуждого, хладного, твердого,
Крепкого как твердь земли, металла.
Прозвенело тело непокорного...

Но камни тверже, даже пусть живые.
Сломалось лезвие со звоном.
Она упала тихо на слои земные,
Без звуков вычурных и слова.

Но тот хозяин вещи, что задаром
Не даст её сломать иль отобрать.
На шум бежит к ней человек с кинжалом,
Подумав, что в ловушку угодила знать.

Чуть различив одежды от камней,
Оторопев и побледнев с испуга
Он встал как вкопанный пред ней,
И все никак не мог издать ни звука.

Томимый страхом, все же рассудил,
Всадить в грудь нож по рукоять
И больше не живут. У сердца нет ведь сил
Разорванным все продолжать стучать.

Глухой удар... И тысячи проклятий.
За ними причитания к богам...
Сбежать сейчас из крепости объятий,
Сбежать, доверив жизнь ногам!

Она его тотчас же отпустила...
Ведь вовсе не была повреждена.
Что говорить, но в камнях сила
С недр глубинных всех заключена.

Тот мчался человек по лесной чаще,
Как будто хищника боялся он как зверь.
И вот среди своих бежит он дальше,
Но только с ними в лес теперь.

Охота началась внезапно,
Но жертвою не станет же она.
Стремились стрелы в камни жадно,
Но отлетали сразу. Вот броня!

Покровы её каменного тела
Не взял металл, не взял огонь.
Что ж сделает ей рыцарь? Неумело
Без ездока несется прочь лишь конь...

И вот пришел к ней просто человек,
Не взял железа, не взял стали.
Он был простым в её глазах, как снег,
Что камни раньше часто уж видали.

Был бледен он, а речь его хладна
Как воды рек. Но ей неважно вовсе...
Вспомнила тот голос изо сна,
Что сердце в чувства её бросил.

Сказал он ей, что с той поры влюблен,
Она же приняла его. О, звезды!
Вам в вышине дарует свой она поклон,
За сплетни жизни, строки страстной прозы...

Она к нему приблизилась чуть ближе,
Чтоб слышать тихие его слова.
Хрустнули пред нею палки ниже,
И вот уж в яме очутилася она.

Суровый оклик: "выходите, люди".
Послышался шум дюжин ног.
"Смотрите, вот оно, то чудо,
И одолеть его один я смог!

Зароем с миром эту душу прочно,
И все на этом с этим злом.
Поверьте, оставлять нельзя уж точно,
Того, кто был из камня весь рожден!"

И принялись безмолвно руки
Лопатами закапывать её!
Она не знала, что же значат эти звуки,
Но это было точно зло...

К природе воззван её клич,
К спасению ведет одна надежда!
Так воет раненная дичь...
И, сбросив все свои одежды,

Рассыпалась на камни перед кучей глаз,
И камни в яме больше не живые.
Никто не понял, что она сейчас
Лишь ждет потоки грязевые...

Пустились бурно вниз, в толпу
Спасители от рук природы.
Дитя у матери своей в долгу,
А если матери подвластны воды...

Восстала вновь из тысячи частей,
Поднялась над своей могилой...
И поклялась, держаться дальше от людей,
Что взять её хотели силой...

Не человек ты! Человек ведь не похож
На тебя своим уродским видом.
Тебя встречает сталь и ложь,
И толпы в страхе первобытном.

Не говори! Не знают люди языка,
Который знает лишь природа.
Беги от них без устали, без сна,
Ты сохранишь своё хоть что-то.

В дожди осенние, златые,
В прохладах тысячи своих ночей
Слыхала молв людей слова пустые,
Слыхала брань к себе людей.

Но вскоре стала прям как мы:
Не говорит, не спит, не пишет,
С собой не знает мира без войны,
Пытается молчать. И тише

Стали звуки сердца из гранита,
Оно теперь почти как у людей.
И многим жизнь её разбита
На тысячи других камней...