Гать

Гиблые смоленские леса,
Где и зверь не ходит напролом.
Эхо повторяет голоса
Через дебри, тьму и бурелом.

Это души раненных солдат
К нам с тех пор без устали идут,
Хоть давно потерянных ребят
Дома, к сожалению, не ждут.

Кто же им помог на ноги встать
Знает только Бог и мудрый "Хрен",
Но не даст спасительная гать
Сути "поднимания с колен".

Что же ты наделала, война,
Как же им понять холёных нас?
Ведь у них другой была страна,
А не та, в которой мы сейчас.

Чавкает болотная вода.
Этим суеверным голосам
Я бы не поверил никогда,
Если бы не слышал это сам.

Война в этих гиблых местах стояла семнадцать полных месяцев.

В начале тёплого сезона, когда весна яркими красками,
через почки растений вступает в свои права,
новая нежность помолодевшей природы, дружной зеленью,
пробивается в очаровательное солнечное лето.

Дремучий Смоленский лес, простирающийся на сотни километров,
таит в себе и без того богатую доблестную славу
и другие загадочные таинства, которые непроизвольно
наводят холодный ужас на всякого, случайно зашедшего сюда странника,
от неприветливого рока и других нахлынувших жизненных обстоятельств.

По рассказам местных жителей
С наступлением спокойных, тихих вечеров
со стороны Картавских болот прорываются отчётливые голоса людей,
обеспокоенные напряжённой работой по укладке деревянного настила
через непроходимые болотные топи.
И так, каждый год в одно и то же время.
Такова достоверная легенда местного населения,
передаваемая шёпотом из уст в уста и тем,
кто подобного ещё никогда не слышал.