Три порта

* * *

Гибралтар - Ла-Валетта - Александрия. Александрия - Ла-Валетта - Гибралтар.


S-образная дуга - хребет Средиземного моря. Хребет Ойкумены. Пожалуй, нет больше таких трех баз, трех портов, нет больше такого морского пути, которые сравнились бы с названными по богатству ассоциаций всплывающих в памяти.

Произносишь: "Гибралтар" - и всплывает перед глазами желтоватый пергамент, и костяной калям выводит стремительной вязью: Джебель-Аль-Тарик. И дальше бронзовый стилет, записывающий очередную легенду о путешествии к Геркулесовым столпам...

Грохочет в ушах мерный топот маршевых когорт Фабия и Сципиона, летит на тонконогих конях конница Абд-Ар-Рахмана, еще не зная, что тяжелые копья и длинные мечи франков похоронят Великий Джихад арабов, летит в бессмертие, унося с собой секрет булатных клинков.

Ла-Валетта - и вспоминаешь сразу крестовые походы. Отдав Иерусалим Саладину, отдав Родос и Кипр Сулейману Великолепному, Запад отступил на Мальту. Каменное кружево Гранд-Харбора напоминает окаменевший рыцарский доспех.

Александрия - уносит в бездну воспоминаний город мудрецов, патриархов и пророков, зачастую единых в трех ипостасях, город-начало Средиземноморского Пути. Вечного, как сама Ойкумена. И Антоний всегда проиграет Цезарю, потому что такова его судьба, но завтра он вновь соберет легионы для битвы, которая за морем от Вечного Города решает его судьбу...


И море. Море-море-море между тремя городами! Море, лазурное, м-о-р-с-к-о-й в-о-л-н-ы, длинной, глубокой, увенчанной легким гребнем волны цвет - это цвет Средиземного моря.

И в море - корабли...

...Корабли, корабли... кто придумал вас? Ведь уверен, ни на грош романтики не было в том, кто впервые столкнул на воду бревно, спасаясь от пожара, или желая добраться до богатого дичью леса...

...Не до романтики было купцам-финикийцам и пиратам-эллинам (впрочем, профессию легко меняли и те и другие), бороздившим море в поисках то ли невольниц помоложе, то ли золотого руна...

..Да всем было не до романтики...

Но все же, все же, все же...

Они встают перед глазами, яркими, овеществленными образами.

Валятся в волнах греческие и римские триремы, летят по гребням тартаны пиратов и контрабандистов, неспешно взбираются на валы пузатые купцы... стучит барабан в надстройке длинной мальтийской галеры, гремит выстрел и повисает пороховое облачко вдоль борта султанского "капудана".

Трехдечные мановары увенчанные белоснежными громадами парусов - England Expects That Every Man Will Do His Duty - гордые слова произнесены здесь, в этом море, совсем рядом с Гибралтаром.

Череда имен повторяется в поколениях - "Сьюперб" и "Темерер", "Виктори" и "Беллерофон", "Инвинсибл" и "Уорспайт"...

На смену парусникам идут паровые броненосцы, черно-охряные плавучие крепости, воплощение викторианского стиля, индустриальной гонки - наследники славы и имен парусных предков.

Если бы в море оставались следы - добела бы вытерли Средиземное железные коробки!

Оседают в воду десятками тысяч тонн брони и вооружения, взрезают волну, вздымают белопенные усы, и отваливают на мили и мили в сторону огромные отбойные валы, изнемогая под собственной тяжестью идут Монархи Морей - дредноуты.


"Куин Элизабет" - это ее море. Со злосчастной Дарданелльской операции, через демонстрации флага 20х годов - через напряженные тридцатые с перерывом на ремонт - и с началом войны - опять сюда. Вечно молодая Королева, и ее почтительный рыцарь-систершип - блестящий "Вэлиэнт".

И свита. "Уорспайт", "Барэм", "Малайя", "Рэмиллис", "Ривендж" - все тут - утюжат старое море огромными корпусами Их время прошло, остановившись там, в туманах Ютланда, и модернизация не спасет - как не сделает старого бойца молодым новый доспех и клинок...

Но они здесь, зримо являя собой Морское Могущество. Молчат чудовищные стволы - когда в море Британский Линкор - остальные предпочитают сидеть в базе.

Торопится в вечность долговязый "Ринаун", распластавшись по воде на четверть версты, выжимает узлы из машин - наследник Нельсона, помнящий, что "тот, кто хочет победить - должен атаковать". И враг отступает, разумно посчитав, что даже втрое большее число стволов не гарантирует победы над Традицией.

Чертят на картах сумасшедший маршрут "Мэнксмэн" и "Эбдиэл", на сорока узлах выходя из прицелов подлодок, уворачиваясь от бомбового дождя...

Несет над волнами плоскую палубу "Арк Ройял" - не ведающий еще, что в вечном море Ойкумены самое место для могилы "Королевскому Ковчегу". "Викториес", "Формидебл", "Илластриес" - все тут. Мальте - нужны - истребители. Если Империя просит - флот отвечает "есть!"

... Мальтийские конвои скрепляют хребет Моря, который пытаются разорвать бомбами и торпедами....


Империи уходят в небытие. Море остается. Принимавшее равно греков и египтян, римлян и карфагенян, французов и османлисов, британцев и австрийцев, русских и американцев - оно вечно. Ему не нужен никто - но оно нужно всем. Нет Империи без морского могущества, нет морского могущества без Средиземного моря... А морем владеет тот, в чьих руках три порта:

Гибралтар.

Ла-Валетта.

Александрия.


* * *