Едва удерживаюсь, чтобы не сказать...

Едва удерживаюсь, чтобы не сказать
бессчётный раз мной сказанное слово.
Люблю твои пустынные глаза,
манящие меня "опять и снова".

Зациклившись, от первого лица,
как заклинанье, повторять надменно
"люблю", без устали, упрямо восклицать -
выкликивать рефреном и рефреном

простую истину привязанности. Ты
не должен верить этому глаголу,
сорвавшемуся с гордой высоты
и - королём - пред остальными - голым

прошествовавшим в челядной толпе.
Кому - такая истина на троне
душеполезна? Кратенько допеть,
на древнеарамеевском жаргоне.

Едва удерживаюсь. Что произошло?
Я чрезвычайно тронута признаньем.
Но всё, мной сказанное, - шутка. Не во зло, -
так, небольшое - сердцу - наказанье -

наряд вне очереди, чтобы за иглой,
пронзающей невидимые смыслы,
не увлекалась душенька игрой
с огнём и полымем. А "рацио" и числа -

достойное занятие уму,
привыкшему перебирать и вторить
себе любимому - "суму или тюрьму?",
"о горьком счастье или сладком горе?"

"Люблю"... Подумаешь, ещё одна напасть.
Не верь, пожалуйста. Пройдёт, небось, и эта
такая жгучая, такая - прямо-страсть! -
запойная небЫлица поэта.