Мистические сновидения

Летучих снов описывать картины —
Неблагодарное занятие, поверьте!
Бывают сны, как счастье без причины,
В иных витает вечный страх внезапной смерти.
Но все ж попробую представить опыт тайный
Интимных снов, что душу чем-то зацепили,
Что были посланы без умысла, случайно,
А может быть, в них тайный смысл заложен или…
Решать не мне, я лишь картинку нарисую,
Владыки дней не поминая Имя всуе.

СОН О БОЛЬШОЙ ВОДЕ

1. Где изрезан ущельями берег неровный, гористый,
Где бетонные буны смиряют большую волну,
Есть единственный мыс, а на нем одинокая пристань, —
Кипарисовый рай, где ребёнком встречала весну.

Бьется сердце, на берег далёкий в порыве стремится,
Там холодная галька шуршит, отвечая волне.
И тревожно кричит одинокая белая птица,
И печаль разливается пеной морскою во мне.

Мне не спится от запахов странных, знакомых и ложных,
И во сне нет покоя, охваченной болью душе,
Снятся страшные сны, что полны ощущений тревожных.
Одинокая пристань как будто дрожит в мираже.

Кипарисовый рай спит под звёздами, ночью объятый,
А на мысе — как жемчуг морской разноцветье огней.
Только волны грохочут как будто сильней и страшней…
Море ближе и ближе, валы настигают накатом,
Волны выше и выше… И вместе с волною девятой
Хлынут воды на берег в безудержной страсти своей…

2. Это утро вселенской тоскою встречали
Только горы и я, только я да беда.
Я стою на горе. Подо мною вода.
Плещет море у ног. И в пучине печали
Бьется сердце моё — никогда! никогда!
Никогда не увидеть родимые лица,
Никогда не войти в кипарисовый рай.
Лишь морская вода разлилась через край,
Лишь рукою подать – вот Эльбрус серебрится.
Лишь рукою подать — смотрит в воду Казбек.
Вот вершин острова, словно древние лица,
И повсюду вода – навсегда и навек…

Одиночество вечное сердце мне сжало,
Что сильнее воды и острее кинжала,
Этот мир мне чужой, мне не мил белый свет,
И в пространстве безлюдном беззвучное: «Не-е-ет!».

СОН О ВЕЧНОМ ГОРОДЕ

1. Подошла ко мне незаметно.
Улыбнулась улыбкой горькой.
Сердце сжалось тоской ответной,
Встрепенулось тревожной сойкой.

— Бабушка, как ты здесь оказалась?
Ты ведь, кажется, умерла?

Она тихо руки касалась:
— За тобою, внучка, пришла.

Как же мне идти не хотелось!
Но не смела ей отказать я.
Было слишком тяжёлым тело,
Я несла его пядь за пядью.
Я несла его, словно ношу,
Привыкая к ней постепенно.
Мы дошли до места, где в прошлом
Поднимались в гору ступени.

2. В этом месте земля обрывалась
И дымились вокруг облака,
Но она, вспорхнула, легка,
И мгновенно там оказалась,
Где земных не найти оков,
Где земным не случиться бедам.

— Вот ступени из облаков,
Поднимайся за мною следом!

Я смотрела в пространство немо,
Сердце сжала в тиски тоска.
Я по «ватным» пошла ступеням —
Были твёрдыми облака.

И возникла другая дорога,
А точнее их было две.
И сказала женщина строго,
Появившись на миг в окне
Одиноко стоявшего дома
На распутье (слова не ложь!):
— Эта девушка мне знакома!
Но куда ты её ведешь?

— Я веду её в город-диво
По дороге короткой самой…

Голос звучал так, будто вещала глина:
— Этот путь не годится, ведь девушка молода!
Ты сама, посмотри, уже стара и седа,
Почему же её не ведешь дорогой длинной —
Расстоянием в жизнь?...

Тут открылась перед глазами
Немыслимая перспектива.

3. И побережье, и хребта Кавказского отроги
Как на ладони, предо мной явились.
И вились, словно ленточки, дороги,
И горные вершины серебрились.
Сияло солнце — вечность ли, секунды.
А я в немом восторге, словно птица,
Смотрела, как вдали синеет Рица,
Как золотятся берега Пицунды….

И вдруг явился город за рекою.
Дома в нем, словно, кубики белели
(Без крыш, такие видела впервые,
У нас же строят крыши дождевые).
Стояли кипарисы вдоль аллеи,
И сердце снова стиснуло тоскою.

4. В каждом доме (откуда я только знала?)
Лишь одна-единственная душа обитала.
Белый кубик среди смоковниц и кипарисов,
Звук цикад и дыханье морского бриза,
Вечной жизни неисчезающий привкус…

5. бабушка прячет глаза
отворачивается
торопливо уводит меня
между тем
картина вокруг изменилась
вместо яркого солнца
низкие облака
жёлтые бурные воды несет река
мы идём вдоль реки туда
где она впадает в море
где толпятся волны
срываются капли дождя
стоят в очереди мужчины
их лица порочно красивы
но как будто помяты
ждут расплаты
мы становимся в хвост очереди
мужчины
смотрят на меня участливо и говорят
такая молодая
проходи
я стою у самого края
бетонной набережной
возвращается лодочник
он неприлично весел и едва одет
играет мышцами
надо заплатить
у бабушки откуда-то в руках монета
которую она быстро отдает лодочнику
меня буквально вталкивают в лодку
лодочник садится сзади
бабушка вспархивает на нос лодки
три взмаха вёслами
и мы уже на середине бурлящей реки

6. И тут я что есть силы кричу: «Не-е-ет!».


СОН О НЕ РОЖДЁННОЙ ЗЕМЛЕ

1. Полет в бесконечность в пространстве незримом,
В сияньи галактик душа — пилигримом,
Желанья оставив, паломником сирым
Летит высоко над скучающим миром.
Здесь звуки застыли, и шорох не слышен,
Созвездья, что горсти разбросанных вишен,
И космос, как чёрный туман, неподвижен,

Дыханье созвездий невидимо оком
В пространстве прекрасном, чужом и далёком.
Летит мой корабль, но недвижен на деле,
И чувства остыли в бесчувственном теле.
Здесь все говорит о прошедшем, о прошлом,
И звезды прельщают сиянием ложным.
Что было, то стало лишь пеплом и шламом.

2. Но я не одна здесь парю, невесома,
В пространстве ином, я, как прежде, ведома.
Со мной капитан, что в оранжевой тоге,
Он лыс и серьёзен, и взгляд его строгий
Мгновенно пронзает до тайн сокровенных:
«А хочешь, слетаем до края Вселенной? —
Ещё не успела ему я ответить,
Рванулся корабль, словно птица из клети,
И я, будто в бездну срываясь, летела,
Душа была в пятках, не чувствуя тела.
Но что это? — Мы у иного предела.

3. На краю Вселенной пелена
Из молочно-белого тумана,
Будто все заполонила манна,
А кругом такая тишина!
Разрывая пелену Вселенной,
Лишь один раздался звук мгновенный —
Будто где-то лопнула струна.

И тело, как будто, покинула прана,
А в сердце открылась недавняя рана.

4. И вдруг неожиданно вижу планету —
На Землю похожа. Но мыслимо ль это?
И вправду, она, как Земля голубая!
Она, неужели? — Планета родная!
«Снижайся, скорее!» — кричу капитану.
Он мне подчиняется, входим в нирвану.
Планета все ближе, смотрю не мигая,
Вошли в атмосферу, огнём полыхая.
Родная Земля, только все же другая.

На всё, что внизу, я гляжу с интересом
Ещё не изведавшей горя девчонки.
Смотрю сквозь стекло на леса Амазонки…
Но что это? — Лес не становится лесом,
Не видно деревьев, лишь масса сплошная,
Что ложную форму легко принимая,
Меня притянула… Всё рухнуло мигом.
И образ родной — лишь иллюзией, мифом,
Коснулся души. Это невыносимо!
Здесь так безнадёжно. Обманута миром
Чужим и жестоким, потоки проклятий
Исторгнув из сердца, кричу, что есть силы:
«Скорее назад! ЗДЕСЬ НЕТ ФОРМ И ПОНЯТИЙ!!!».

5. Я сгусток плазмы, не обретший формы,
Что уловил лишь помысла движенье.
В душе моей тревоги и сомненья,
И далеко до абсолютной нормы.
Безумных снов летучие картины,
И пробужденье в крике или страхе...
Распластаны у Времени на плахе,
Живем лишь мигом, им же и казнимы.

МАТУШКА СРЕДА

                Матушка Среда,
                Хлеб или вода?
                Если хлеб, то да,
                Вода — никогда.
                Народное гадание
                на сон грядущий под среду

Загадала под среду заветное слово
И уснула в надежде на скорый ответ,
Что приснится ей хлеб, жизни первооснова,
И прольётся на землю неведомый свет.

Ночь была беспокойна, а образы смутны,
И таилась тоска в недосмотренных снах.
Наступила среда, и забрезжило утро,
И привиделся сон, что поверг её в страх.

Ей приснилась вода без конца и без края,
Серых туч покрывало, седой горизонт.
И тоской неизбывною сердце сжимая,
Бесконечно тянулся предутренний сон.

И далеко, далече, едва различимый,
Её милый стоял по колено в воде —
Тот единственный, самый желанный мужчина,
И рукою махал… Ох, не верьте среде!

СОН НАКАНУНЕ ЗАЧАТИЯ

1. Заснуть. И пребывать в блаженной неге,
Пока течёт небесная река,
Пока плывут ночные облака,
Пока горит звезда в бездонном небе.
Раскинуться свободно, без стесненья,
Вдыхая аромат ночных садов.
Души умерить нервное волненье
Созвучьями неведомых ладов.
Вздохнуть легко, перевернувшись на бок,
Плыть в сновиденьях между островов
Любви извечной, ощущая запах
Морской травы и белых берегов…

2. Какая музыка на этом берегу,
Какое несказанное блаженство,
Я ощущенье счастья берегу,
Как будто горних истин совершенство.
А берег золотым песком покрыт,
Бежит волна, сверкая в ярком свете,
На берегу играют чьи-то дети,
И брызг солёных сонм ко мне летит.
Здесь синева — лазоревей не мыслю,
Здесь нет тоски, и не слабеют мышцы,
Душевной полноты избыток здесь.
И формула любви звучит: «Я есмь».

3. А дети, я скажу о них особо, —
Играют и резвятся в белой пене,
Не зная одиночества и лени,
В волнах, что лижут гладь песка морского.
Подвижны, загорелы и раздеты —
Прекрасные цветы с другой планеты.
Я вижу только гладенькие спины,
И завитки волос на шеях мокрых.
Счастливых взвизгов слышу септаккорды.
Резвятся дети, счастливы и горды…
Лазурь морскую с лучезарной синей
Смешал Создатель на своей палитре.
И прежней жизни заперта калитка,
И солнечной дорожки слепит иней.

4. Желанье о ребёнке сокровенно,
Родившись в сердце, проникает в вены,
И душу наполняет ожиданьем
Пришествия прекрасного созданья.
Свершится ли желанное когда-то?
Уже не важно в этот миг счастливый,
Звучит во мне небесная кантата,
В волнах резвятся дети шаловливо.

5. Проснись в надежде и, прошу, послушай,
Рассветной тишины немые звуки
И отзвуки божественного пенья.
Пускай они тебе согреют душу,
Истерзанную в горе и разлуке.
Пошли нам, Бог, удачи и терпенья!

ВМЕСТО ЭПИЛОГА

Парить на облаке над сонною землею,
В потоке воздуха прохладном и прозрачном,
На высоте не потерять тепло земное,
И видеть сон, что как всегда, неоднозначен.
Тебя коснувшись, неожиданно проснуться
И ощутить, как слезы нежности прольются.