Петербург. Семь стихотворений 1976, 1978 гг

             1. ТЕНЬ

Я видел, как ночь за решеткой узорною
Сторожила на площади гранитную тоску,
А она убегала огромной и черною
Ящерицей поезда – из Питера в Москву.

С вокзала тянуло то щами, то хлоркою,
Но дрожь пробирала фонари на углах –
Когда, от Невы удирая задворками,
Ветер начинал – игру во всех размах.

А ночь шла со мной и была уже Лиговкой,
И я читал ее, как книгу-судьбу –
Города ли? мою ли? – подчищенную бритовкой
Аферистки-истории на кронштадском льду.

Я видел, что даже и небо здесь выгнило,
Как челюсть сифилитика, и гноем забьют
Нарывы облаков, если тронуть вдруг иглами
Золоченых шпилей – набухший их струп.

И казалось: я снимаю мерку с покойника,
Прикидывая рост Александрийского столпа,
От холода которого –
            как сумасшедший с подоконника –
И ангел может спрыгнуть, чтоб ахнула толпа!

И чудилось: дома – как карточные домики –
Вот-вот посыплются с болотных костылей,
И только одуревшие с недосыпу дворники
Выметут пустые следы их из аллей.

Светало. Я шел переулками стихшими,
Где голуби стонали, как от боли зубной,
И, не выдержав, ночь исчезала за крышами
И пряталась где-то в районе Сенной.

И тогда вдруг вставал предрассветною тенью
У гроба своего – усопший Петербург,
Мечтая с упорством непризнанного гения
О презрительной улыбке – даже мертвых губ!

1976, 1978
 


                2.

Как вечер тихо лжет, как лжив его покой;
Как лжив сусальный рай в имперском злате окон –
Октябрь и Петербург... Над мертвою рекой:
Заката злой паук – налитый кровью кокон...

1976



                3.

     Я забыт в этом городе черном,
     Да и сам я забыл навсегда –
     Как струилась когда-то по горной
     Позолоте ущелий вода,

     Как, пугаясь неловкого шага,
     Замирала от страха душа,
     Повисая над краем оврага,
     Даже краешком губ не дыша.

     Мне б хоть веточку кипариса,
     Восковую в ладони тоску
     Недозрелого барбариса –
     За все девять священных искусств!

     ...Только звон разозленный трамвая,
     Да курантов затверженный звон,
     Да мостов разведенных стая:
     Полудуг – полуявь, полусон...

     1976, 1978

 
            


            4. НЕВСКИЙ РАССВЕТ

     Здесь ночь светла – и ей ли спорить,
     Когда опять в календари
     Заносит северное море
     Неумирание зари.

     Глядишь: потемки – вовсе спишут,
     И станет видно, как мосты
     Стальными крыльями колышут,
     В огромном воздухе застыв;

     И даль пуста, и легок обод
     Той розовато-круглой мглы,
     Где чуть дымится алый холод
     Адмиралтейския иглы!

     1976


 
                5.

         Петербург обманет снова...
         Снова – холод по спине,
         Снова ветер бестолково
         Гонит тучи в вышине –
         Словно льдины в водосбросе,
         Валит их за горизонт:
         В половодье – дождь и осень,
         Нарушая вновь закон, –
         Вечный миг круговорота
         Капель выжатых воды,
         Жадных уст тысячеротых
         Облаков, сосущих дым...

         1976
 


                6.

      жизнь становится тише и глуше,
      и привычней, роднее беда:
      корабли умирают на суше –
      если их не убьет вдруг вода;
      умирают слова – если молча…
      если громче – и сами убьют!

      …ожидают рассвета –
      но полночь,
      только полночь
      здесь в душу прольют

      1978



                7.

Нам дар отеческий – лишь вольная страда
Да вечный блуд наследственных пророчеств;
Когда б на миг – правдивого труда,
Да слова честного, да честной дрожи строчек.

Ах, в чьи б колена головой упасть
И выплакать в угаре откровенья,
Как ты страшна – души сыновней страсть:
Слепой любви – и зрячего презренья!

Но некому, но некому сказать:
В России – холодно, и в окна стужей веет...
И сонно капает – как кровью – на кровать
Скупой рассвет, и слово цепенеет.

1978