В безудержной спешке...

        В безудержной спешке прошёл ещё один год…
Приевшиеся взгляду машины с двумя буквами на номерах, означающие принадлежность к армии.
Странно, но сейчас почему-то ничего не приносит радость, даже приятные воспоминания…
Первый образ, связанный с «гражданкой», конечно же, твой – открытый, беззащитный, доверчивый, слегка пьяный, и, потому – жалкий…
Да, временами бывает очень плохо: потому, что всё – не так; потому, что один; потому, что пишешь:» Родила. Вышла замуж. Прошу не беспокоить.»…
Очень плохо, но, вместе с тем и злорадостно хорошо –почему же вы, безумные женщины, то так стремитесь построить свой маленький справедливый хороший мир, то – угробить его живьём, похерить выбросить, чтобы на мгновение почувствовать себя свободной?..
Простите мне, женщины - мы, мужчины – ещё безумнее вас: хотим  каждый день терять этот же мир, и , получать его каждый день в качестве награды для победителя…
 
Равнодушно-каменные лица, вернее, маски лиц сержантов первой шеренги… 
Кто из вас где сейчас находится мысленно?
Сколько из вас уйдёт добровольно из этого мира, вами же построенного?...
Скоро я вернусь.
Я вернусь (с удовольствием представляю нашу встречу ) – можно было бы ещё издалека крикнуть тебе: «Приветули!»…
Но, я не сделаю этого – подойду, взгляну тебе в глаза, и, уйду, не веря, что всё в прошлом, безвозвратном прошлом.…

Прости меня, я знаю, что виноват в своей непроницательности и в твоей готовности решать любые вопросы…
Нет, ты – не женщина и, не девушка, вовсе нет: для меня ты осталась маленькой наивной беззащитной девочкой, ласковым горным цветком.
Через два месяца я увижусь с тобой, и, укачу в Сибирь, сбегая от себя, от следов собственной ошибки.
Или в Питер, или как истинный славянин – куда-нибудь в тайгу…
Странные люди – славяне – практически ни одного нормального человека, без чудинки.
У каждого – своя странность, своё убежище для души, своё «бомбоубежище»,свой «запасной парашют».
Может быть, поэтому вы до сих пор и сохранились?..


           Твои фотографии все до одной хранятся у меня.
Сложу их в отдельную стопочку, и, засуну их в случайный конверт из личного архива. Прости мне этот жест: это не ради того, чтобы обидеть, но – на память ( я знаю, что ничего нельзя ни усложнять, ни упрощать – иначе по жизни будет вести то ли сгусток желчи, то ли сгусток фальши. Ей-богу, люди этого не стоят )…

             Равнодушно-каменные лица сержантов первой шеренги, вернее, маски их лиц… Вот и всё.
Только случайные встречи будут напоминать случайную закономерность
чувств и мыслей в бездушно-холодном январе (к сожалению, наша последняя встреча
произошла тогда, когда я приехал на похороны отца).
Если эти встречи, конечно же будут --  у каждого будут свои, более важные дела…

              Ты выше всего, моих глупых стишков, в том числе…
Смогу ли я когда-нибудь написать то, что будет достойно тебя?..

               С какой скоростью идёт время?