Цвет инъекции

Вечереет убийство, тишина фонит насекомо.
Раст(л)ением яда проползают внутрь щупальца дешевого кинофарса
Аутентичность шприца - как внедрение в невесомость,
Силуэтов грязи,  дефлорации пьяного вальса.

За время сна все стало вдруг колюще-режущим,
Насквозь меня брезгливо уродуют звуки и взгляды.
Там вверху Гитлерюгенд готовит свечи, скальпель и ладан.
В Бреду Вещей Вирус Боли молчал, оказавшись лишним...

Смеются трещины нервов, скрипит суставами болидное спицекресло -
Прекращаю прицельно светочувствительность лезвием или телом.
Треск трансформаторный в висках отдается выстрелом.
Среди чужой панорамы плачут осколками трупы - Я и Зеркало.

В кислотных разводах дождя выхожу на набережную.
К груди прибита иконы мишень с телефоном приемной Ада.
Потными пулями огрызаются куклы Беды... вхолостую,
Оставляя в изнанке лица горсть иероглифов и соленую липкую гадость.

В пижаме некроразврата, в корсете тюремного воздержания
Война обращает пыточность в цитаты кунсткамерной психодрамы.
Игра течет автономно: на опережение, НЕ  выживание.
Время проходит мимо, здесь остаются шрамы.

Конфетной своей оболочки кровью расписываюсь на стенах.
Трое меня было ранено из остальных девяти.
Чавканьем вздоха проваливается, словно сквозь дыры в венах,
Какой-то скелет человека, смешно не успевший уйти.