Ванька Жук, которому жена сказала

Ванька Жук. Мне вчера жена сказала.

Мне вчера жена сказала: "Слушай, Ваня, прекрати
То налево, то направо раздавать всем ассорти!
Разошёлся, сил уж нету: то корабликом плывёшь,
То жасмина даришь ветку, то с цыганами поёшь!

И летят на зов подружки, по инету "чмоки" шлют.
Поэтессы - не игрушки, до добра не доведут!
Я одна белье стираю, за ребёнком в детский сад.
Будешь корчить самурая - разукрашу твой фасад!

По Японии слонялся, вместе с гейшей пил чаи,
На японские иены променял рубли мои.
И лиловыми цветами устилаешь тротуар,
Может, Ваня, переменишь, наконец, репертуар?

Погрустил ты у калитки пока хор цыганский пел,
И с гитарою в кибитке прокатиться захотел.
До утра в стогу душистом ты цыганку целовал,
А потом сирень принёс мне. Ну какой же ты нахал!

Я могу в партком Стихиры заявленье накатать,
И придётся, милый Ваня, новый сайт тебе искать.
Всё, родимый, ставлю точку, надоело так мне жить.
Завтра сяду за компьютер и... начну стихи строчить!"


Вася Курочкин, выступающий в роли разгневанной супруги:

Я же, кажется, сказала: графоманить прекрати!
Лет тебе уже не мало, староват ты, уж прости.
Раззадорился Ванятка, расскакался, не унять,
Пожилых поклонниц, Ваня, накопил аж двадцать пять!

Этим бабам незнакомым ты так часто не пиши,
Можно лишь жене законной знать про закрома души.
Эти алчные подружки, «чмоки» эти – ерунда,
Вот, попей воды из кружки, впрочем, это не вода.

Вспомни, как вообразил ты, что японский самурай,
Для нахальных паразиток так стараться - через край!
Ишь ты, гейш себе представил вместе с сакурой в цвету!
Гейши в Токио, а Ваня может только в Воркуту.

На фаянсе в прошлый вторник час сидел как господин!
Я себе не представляю, что ты делал там один?
Может, думал, что с цыганкой кувыркаешься в стогу?
По хребту б ей дать, поганке, я ж такая, я смогу!

С этой творческой Стихирой зря повелся ты, мой друг,
Нет таланта ни на каплю – так не порти свой досуг!
Изменяешь виртуально, как с тобой мне, Ваня, спать?
Тоже стану поэтессой,  тоже буду сочинять.