маинький велоотчет

В этот раз все было не так. Не так, как обычно. Проснулась в пять, без мучений. Просто открыла глаза и поняла, что выспалась и полна сил. Вещи собрала с вечера, хотя вещами-то это можно назвать с трудом,  для однодневного выезда много и не нужно – купальник, кружка, сменная майка и кошелёк. Остальное – на мне. Магазины – по пути.
Стрелку с Артёмом забили на Мира. Я зачем-то выехала за полчаса до назначенного времени, а потом ждала минут пятнадцать, слушая Бумбокс /«Знать бы хотя бы где ты… с кем ты… тепло ли там… я-то на твоей планете… Слать бы тебе конверты, как Кай Герде.. кубики изо льда прямиком в никуда…»/
Конспиратор Влад до последнего шифровался и только сейчас выяснилось, что он тоже едет. Но опаздывает. Было холодно, и мы решили пересечься уже возле Мотеля.
Я так перестаралась с минимизацией багажа, что пока собиралась, забыла про воду у Чакры в вольере. Пришлось покупать Бонакву, потому что в утренних киосках ничего лучшего предложить не могли.
Мы пристроились ждать Влада возле остановки, я подняла седло чуть выше (наверное, за неделю ноги выросли), рассказала Тёме историю про то, как в свой день рождения добиралась ночью в Зуевку и ждала возле Мотеля Маринку на машине, которая немного припоздала, а мне пришлось доказывать местным «сосулькам», что «я не такая»…  А Маринка потом еще и издевалась, хотела выручку пополам разделить.
Очередной созвон принес смешную, но «ожиданную» новость. Они еще далеко. Тема  дал команду на старт, и я послушно оседлала вел. Сегодня мы были без «навигатора», ответственной за маршрут я назначила себя, любимую, да и Тема, похоже, дорогу знал не хуже.
Воскресное прохладное утро, относительно свободная дорога, какое-то бодрое настроение, несмотря на вчерашний корпоративный пикник – немного меня настораживали (что называется «жопой чувствовать») – но я списала на собственную мнительность и благополучно об этом забыла. И хорошо.
Время от времени мы ехали параллельно, что-нибудь обсуждая, но чаще Тема выпускал меня вперед, чтобы не потерять.

«Долго ли коротко ль, плавными поворотами….» мы приехали под скалы.

Ирка с Дубининой сварганили травяной валерчикин чай и народ, как всегда, по-доброму стебал меня и моё непристойное прошлое. Славка иронично сетовал, что с вечера все ждали аргентинских танцев на столе в моём исполнении, Ленка якобы случайно назвала Тёму Максом, а Дубинина припомнила мне мою слабость к немолодым и диким горцам, и тут же сосватала своего двухметрового малыша, намекая, что правильное половое воспитание ему бы пошло на пользу.  Все-таки, я люблю их, моих наипошлейших престарелых друзей алкоскалолазов, и готова обниматься с Криворотовым и даже Васей и терпеть их ядреные подмышки…
Скоро подкатили и Влад с Лидой. Чуя недобрую ревность старожилов к пирожкам на столе, я поспешила увести своих новых друзей в поля, аргументируя, что чабрец поспел и ждать не стоит. Мы уехали к Ольховке, точнее сказать, ушли по скалистой насыпи, трындыча своими железяками на всю окрестность.
А степь до чего хороша – сдохнуть можно от приторности бытия! И от цветущего чабреца. Чуть колесом придавишь – и следом шлейф, как шарфик Айседоры Дункан. Шиповник цветёт, ковыль пушистыми нитками по ветру… Накатывает ощущение какой-то безграничной свободы и вечности что ли. Полноты жизни. Беспричинного счастья. Откуда это взялось во мне, я раньше этого не замечала.
Плещемся, остываем, светим голыми попами, и едем дальше… Голубые трусы от купальника у меня на руле, как волшебное знамя освобождения, трепыхаются на ветру и сохнут под ухмыляющимся солнцем. (Кстати, солнце мне так наухмылялось на лопатки, что я потом неделю мазала их молочно-кислыми препаратами, а потом еще неделю линяла, как та кураховская ящерица, правда облазить пришлось самой, без чьей-то там благородной помощи…).
Где-то пробили Тёме колесо. Пока он зализывал раны, мы с Лидой провели для Влада мастер-класс по йоге, сложили его в лотос, а потом долго не могли разобрать обратно, думали, так и останется. В отместку за это Влад взялся настроить мне тормоза.
Чтобы не было растройства от чабреца, Лида насобирала тысячелистника, а чтобы не было запоров от тысячелистника, мы сварили фирменный гороховый суп с уже традиционным глюколаминатом. Удались и суп, и салат из капусты и чеснока, заправленный ряженкой, но хитом стал гранатовый нектар, которого, чтобы не обидеть Тему, мне пришлось выдуть поллитра. Невероятно вкусная шняга!
Чтобы назавтра хорошо спалось на работе, я решила ехать домой на веле, а вместо меня  в машину Валерчику я подсунула Лиду, предварительно проинструктировав ее, чтобы оголила коленки и предупредила домашних, чтобы рано не ждали.
Сначала нас обогнал Ковалев на Авео, потом Валерчик на своем вездеходе… и я поняла, что обратной дороги нет… и ехать мне теперь до самого дома только на двух колесах…а километров через пять я язвительно предъявила себе свое же неудовольственное фе: какого, собственно, хрена, я вот это с вами поперлась… Но решительно гордая за свой поступок, даже не попросилась в машину к Выбловым, которые остановились и, передав забытые на радостях Лидой очки, участливо заметили, что лицо под козырьком шлема у меня не слишком радостное. И уехали, увозя с собой последнюю надежду добраться домой в ближайшие полчаса.
А потом мы ехали, и ехали, и ехали, пока я не придумала поесть мороженого, чтобы отдохнуть. Но Влад украл мою идею, и первым предложил тяпнуть по пломбиру. И по фруктовому.
Мы ели мороженое, и мне было снова просто хорошо, и хотелось поделиться с ними этим оущением, но я не знала как. Чуть было не вырвалось: мальчики, я вас люблю. Но рот был занят мороженым.