Самоубийство

Издалека, насмехаясь, рваную грязную тряпку
Вместо хоругви – на осиновый кол, и в битву за веру,
Дразнит судьба новой надеждой, новостей, перемен,
Капли дождя –  на губах пряная соль, но кто знает меру
Крови и слез, что вернулись к Отцу, от его бесполезных детей,
Кто виноват, если не я, и кому отвечать, если не мне,
Ждать, что рухнет безмолвие, ждать звонка без причины –
И глушить ту боль, что от ошибок своих, не своих, в горьком вине?
И тишину нарушает лишь грохот отчаяния,
И крик ненавидящей люто скупой безысходности
Тонет паром на сером стекле, смывая черты,
Отражение в зеркале врет мне, а я – своей совести.
И я опять погашу на столе пыльную лампу,
Терпкий дым сигарет из меня к потолку потянет жизнь,
На ладони – лезвие бритвы, и пахнут миндальные свечи…
Я остаюсь выбирать со страхом один на один.
Снова – сорвалась, снова – ошиблась, опять не дождалась,
Так ли это? Где иллюзия престает быть осязанием сна,
Я лечу, сорвавшись с последней ступени разума,
Мне казалось, рядом были, мне казалось – еще не одна…
Кричу!!!! Отзовитесь, если вас помнят стены напротив,
Которым я опрометчиво много доверила слов,
Случайно сорвавшихся с ресниц, и еще не умевших летать,
Сложились в рисунки на стене, но не сумели разрушить оков…
А что толку от крика, который никто не услышит?
Маска с улыбкой идет мне не больше, чем рваный мешок,
А сильная девочка, плакать, как в детстве, во сне…
Я думала – в руках моих книга, но струиться сквозь пальцы песок,
И все, что я делала, рухнуло, карточный домик развеяло ветром,
В руках – бритва да дым сигарет, да потери, да слез через край,
И нашла бы виновного, да зеркало врать перестало;
И в небо бы кинулась через окно – да кто меня пустит в рай?!
А выход один, да и он не ведет никуда, только прочь бы отсюда,
Миг отречения, после – уже не страшно; было и больше, и боли, и страха,
И свои семь кругов я по аду прошла в этой жизни, за тысячи жизней иных,
Жаль…твои глаза, и те миндальные свечи…мне так нравился запах…