Ода мужской несостоятельности

                Стивену Патрику Моррисси               


Ты девственен и чист, и в этом вся беда.
Когда мир грязен, в нем неуместна чистота.
С кривой ухмылкой рандеву до праздного утра.
Красотка, в снах твоих Вселенной правит красота!

Ты возроптал на грешный мир, считал, тебе он задолжал.
Но горечь правды в том, что грех и святость пеленал.
Мизантропия - поза, а, поза - тихий пруд, периферия короля.
Ты - терпкий матадор, Синатра - баритон, увы! Но это про тебя.

Кокетка: "Да, я - пренеприятный тип", но помнишь, те страшнее
На вкус мирской ты день Динской становишься вкуснее.
Змеиный яд – картинный рот, удавка душит - дух цветет.
Вовне иссякли жемчуга. Внутри вино. Бокал искрится - пьет.

Христос артисту: Час волка, друг мой, наступает.
Удар цветочком - смелый вызов. Христос твой вызов одобряет.
Тираде вторит Сатана: грядет всплеск, шабаш, кутерьма!
Поэту, падкому до комплиментов, как тут слететь с ума?

Романтика и чувства разбиваются о стены всепрощения.
Рождается социофоб, в ком раздувается костер презрения.
Его огонь потушен - тушивший цел: Я пошлый! Я живу.
Оставит бритую Терезу не удел, любви сапог, идущий по нему.

В конфликтах с обществом ты починил им зубы.
Мир с миром, ты, артист. В холодной ярости лоснились губы.
Так будь же девственен и чист в продажном старом мире...
В юдоли этой неги нет? Как нет работ Ван Гога в исписанном сортире.