В море на Кайре... Эфиопский дневник 39

Утром мой сосед Николай – боцман с «Кайры» тренировался, как обычно, своими гирями.  Он связал  две двухпудовые гири  ремнём и выжимал одной рукой. Одна гиря – для него маловато! Вот почему у него такой тяжеленный сундучок, в котором он возит гири во всех своих  походах.
Он их выжимает множество раз. Потом спросил –  когда вернусь с работы.
- «А что такое?» - вопросом ответил я.
- «После обеда поедем в порт, покатаемся на «Кайре»…» - ответил он. «Вы ведь ещё не видели мою «Кайру? И в море не выходили?»
- «Так и времени не было…» - ответил я.
- «Тогда – договорились!» - ответил боцман Николай.

Вернулся с работы рано – в госпитале персонал продолжал наводить порядок после беспрерывных дней работы. Возле «Ред Си Хотел» стоял грузовик – рефрижератор. В столовую привезли рыбу. Матросы разгружают. Рыбины замороженные, огромные! Морские окуни – длиной более полтора метров, весом за сотню килограммов! Моряки поставили рыбину на хвост, позвали меня. Стали  рядом с окунем. Хотели, что бы Володя сфотографировал, но тот был занят в лаборатории.  Потом забыли сделать такой снимок,   а  привезенную рыбу - съели…   

 Вот и Николай. С ним матрос.  Мы уже пообедали, готовы ехать.
- «Вот наш лимузин! Поехали…» Сели в кузов фургона без задней стенки.  Знакомая дорога. На разрушенных  виллах появились рабочие, начали ремонт. Начали восстанавливать и католический храм. Вот поворот к порту. 
Подъехали прямо к причальной стенке. В порту стояли катера. Среди них – «Кайра» -   симпатичный  белый катер, метров 7 длиной, с рубкой.   Николай включил  двигатель. Матрос снял канат с причальной тумбы. «Кайра» легко и быстро развернулась, пошла к выходу из бухты.

Эта часть города – окружена заливом, и там порт. С моря видно, что все улицы выходят на море. Улицы узкие. Дома 3 этажные, окна открыты, стрельчатые, в мавританском стиле. Море в виде каналов вклинивается в улицы  – это несколько похоже на Венецию в миниатюре. На улицах – причалы, у которых стоят  разнообразные  лодки, шлюпки, катера. Множество их и на берегу.  И море со всех сторон… Возможно – это был порт флибустьеров в древности – на перепутье морских дорог из Индии, Азии в Африку?! Не сюда ли причаливали корабли сына  Васко да Гамы с полком мушкетёров?

На мелководье, в нескольких сотнях метров от берега на мели трёхтрубный пароход,  весь ржавый. Видимо – пассажирский. Вероятно, промахнулся мимо фарватера, вот и ржавеет теперь многие годы в этих водах.  «Кайра» идёт быстро.  Не глубоко, тень катера ложится на дно.  Николай обратил моё внимание на   сероватую тень длиной метра  2,5 , сантиметров 40 толщиной. Рыбина плыла наравне с «Кайрой», казалось - без малейшего усилия.
- « Это - морская щука! Очень хищная тварь! Считают, что похуже чем акула! Но некоторые говорят, что нападает лишь по ошибке, из любопытства…» - пояснил Николай.  Морская щука плыла быстро, рядом с «Кайрой»,  без малейшего движения плавников.
Моряки занялись работой - проверяли работу эхолота. Я сидел рядом с рубкой и смотрел на море.  Показалась моторка с эфиопами. В ней была весёлая смеющаяся компания. Девушки, парень заливались от хохота. Их моторка была загружена до придела, почти касаясь бортами волн. Николай пробормотал:
- «Не хватало только, что бы они перевернулись… Почти черпают воду бортами… Что б спасать не пришлось…» Но эфиопы благополучно развернулись на своей моторке и направились обратно в порт. Их смех стих вдали, и моторка исчезла из поля зрения. В море было не так жарко, как на берегу.

Вдали виднелся остров метров 500 шириной. Прозрачнейшая вода.  Яркое солнце.  На дне кораллы в виде огромных кустов,   метра 2 – 3 в диаметре Остров уже рядом. Жёлтый песок. Зелёные пальмы. Пошли к острову. «Кайра» остановилась на глубине 2,5 - 3 метров. Боцман заткнул за широкий кожаный пояс длинный нож, матрос – засунул за пояс топорик. Моряки решили найти на дне небольшой коралл, это их попросил сделать биолог экспедиции. Они дали маску и мне. Нырнули. Вода в открытом море прохладная, приятная,  не такая солёная, как в заливе. Там – просто горячий рассол…

Метрах в 30 от «Кайры» вода бурлила, бороздили волны туда – сюда плавники каких-то крупных рыб. По-моему, они кого-то жрали на мелководье у острова. Стало страшновато – плаваем, а почти рядом идёт пиршество морских хищников! Не акулы ли?! Ремешок моей маски неожиданно порвался. Это меня вполне устроило, с удовольствием выбрался на палубу катера и наблюдал «рыбью свалку» не так уж далеко  от «Кайры».  Моряки продолжали обследовать дно, а  в 30 метрах  от катера мелькали плавники и  кто-то кого-то пожирал.

Вот Николай с матросом закончили свои поиски на дне. Подплыли,   вылезли на палубу «Кайры».  Не удержавшись,  спросил боцмана:
- «Что там за пиршество в море? Кто кого жрёт? Не акулы ли? Не страшно такое соседство?»
- «Не волнуйтесь! Они там заняты своими делами! Пока не сожрут – можно быть спокойными… Им сейчас не до нас…» Видимо, океанологи хорошо знали повадки морских обитателей! Но больше не ныряли. Развернули «Кайру» в сторону порта. Вот мы и на берегу. 

Прошлись по Массаве, зашли в магазин морских редкостей.  В нём  продавали различные морские диковины – ракушки, кораллы в необработанном виде. В магазине у стены стоял огромный  панцирь морской черепахи -  метра полтора в длину. Всё это запрещалось вывозить из страны.

Мы начали шутить – как вывезти такой панцирь через таможню. Вариант первый – влезть кому-нибудь в панцирь и на четвереньках идти на поводке через таможню, как будто это домашняя черепаха.  Но это было совершенно абсурдно. Тогда решили, что можно самому влезть в панцирь и идти в нём через таможню, заявив, что это - пиджак.  В общем, сплошной смех. Моряки придумают и не такое...

Не стали заходить в магазины Массавы – достаточно раз побывать в них, чтобы узнать ассортимент товаров в блокадном городе. В «Ред Си Хотел» океанологи спросили меня о «Кайре», которой Николай очень гордился. Конечно, катер – замечательный. Вспомнили  гири Николая.  Говорили, что Николаю для тренировок по утрам придётся поднимать «Кайру».  Ведь  он исчерпал возможности своих двухпудовых гирь - он их выжимает как пушинку.
- «Да,  тебе уже пора выжимать «Кайру» вместо штанги!» - воскликнул Иван Иванович.   Все дружно смеялись.

 Вечером, после ужина боцман Николай сказал:
- «Хватит скучать, доктор! Пошли поднимать настроение!» Я не понял, куда он приглашает. Оказалось,  океанологи собрались в столовой. Они пели разные песни, в основном -  русские. Я пытался сказать, что не имею песенных талантов. Они ответили тем же – они не артисты, а любители песни! Такие «концерты» для самих себя они проводят каждую неделю. Песни отвлекают от грустных мыслей. И я, как умел, принял участие в пении. Действительно, стёрлись какие-то неприятные мысли, улучшилось настроение. Моряки пели очень хорошо. Потом, в разговоре они рассказали, что и в Севастополе, дома, да и в поездках за границей они выступали как ансамбль моряков. И пользовались неизменным успехом у слушателей.

Вечером вернулись в «Ред Си Хотел» океанологи, которые работали в отдалённых участках побережья, на островах. Мы сидели в лаборатории и разговаривали… Все загорелые, усталые измученные непереносимой жарой. Несколько недель  они там жили в палатках, без электричества, без кондиционеров. Пресную воду брали с собой в канистрах и бочках на всю поездку, а так же запас консервов. Места такие неизведанные, что ещё даже не обозначены на картах. Привезли японские магнитофоны Шарп, Сони… Рыбаки продают их где-то там, на побережье… Я впервые видел такую технику… Но, в общем, было и не до музыки – множество других дел поглощало всё время. Рифмовалось:
- «На берегу  посёлок Эдд,   
    А на карте такого - нет…»
- «Возможно, купишь себе там магнитофон… Если малярию не подхватишь…» -  шутили океанологи …

Закончил печатать себе разговорник амхарского языка. Знал уже несколько сот слов, применял их. Пригодится в Аддис Абебе, там большинство населения говорит на этом языке.   Язык тигринья, которым пользуются в  Эритрее, тоже осваивал понемногу,  мог объясниться с больным.  В этом помогли словарные наброски  на листке бумаги, который постоянно имел в кармане.  Океанологи были мне примером – они  работали без переводчиков, знали местные языки.