Однажды в Азии

(жесткая аллегория)


Входящий, это очень жесткая вещь. Если не уверен в себе, лучше покинь эту страницу...


* * *
Вот тебе наука -
я не прав, скажи?
Гребаная штука
под названьем "жизнь",
одевай поплоше,
да ходи живой.
Если облапошат,
будет не впервой.

Если напугают,
убегай скорей,
даже дети знают,
этих упырей:
раздадут бумагу
и пошлют писать
как чувак салагу
заставлял сосать.

А потом, о ужас,
пятна на кресте,
люди, поднатужась,
кланялись, и те,
кто видал те роды,
верили в него,
все чернобороды
кроме одного...

Тот юнец безусый
замертво упал
стал ему обузой
отчий капитал,
ласкового нрава
молодой скопец
был ему Варавва
как родной отец.

"Помните ли, люди,
как имел он вас,
говорил о чуде
этот пид*р*с?
Верьте и не верьте,
но святой отец
жаждет его смерти.
Долбаный гордец...

Что же вы молчите,
добрый мой народ?
Пойте, хохочите,
дел невпроворот!
Рассудила триба -
дело завели...
...да скажи спасибо,
что мы вас спасли!"

В сторону отводят
чтобы не мешал,
кто не по погоде
выскочил спеша,
и стоят с усмешкой
тысячами ног.
"Был вчера ты пешкой
а сегодня - бог..."

"Слышишь, бесноватый,
ты меня достал!" -
матерной цитатой
старший прошептал -
"Остывает маца,
долго до зари.
перестань стебаться,
правду говори!"

Но молчал упрямо
плотник роковой:
"Не допустит мама,
буду я живой,
дети богородиц
нынче нарасхват,
а тупой народец
сам и виноват!

Разницы ведь нету:
терн или елей,
вот пойду по свету,
станет веселей.
И тогда, уроды,
будете сосать!
Целые народы
в топку побросать,

мне уже не жалко,
взять бы лишь свое.
Слышишь ты, нахалка,
убери копье!
Я тебя прощаю,
только не коли,
и предвосхищаю -
смерть твоя вдали.

Будешь ты мне верной -
станешь мне женой.
Если очень скверной,
даже не одной,
все красиво будет -
цезарю под стать.
Будут нашим люди
именем пытать.

Воры на прохвосте
потеряли страх.
Вижу: тлеют кости
на моих кострах.
Вижу: то-то будет
шороху и зла!
Пожалеют люди,
что моя взяла!"

На краю пустыни
реют три креста.
"Не горюй о сыне -
это неспроста,
просто слишком рано
парень наш запел,
люди же - бараны,
он не утерпел.

Вот такая штука
матушка, не злись.
будет нам наука,
покидая высь,
будем мы хитрее
точно раз в другой.
Уходи скорее,
смотрит Всеблагой!"

* * *
Стражники стояли
на краю небес,
черти обуяли
и один балбес
посмотрел недобро,
подтянул живот:
"Ткни его под ребра,
может оживет..."

15.06.2009