4 дня

Сначала я умер. То есть, конечно, до моей смерти произошло довольно много событий, но они меня уже не так волновали в момент, когда я умер. А я уже сказал, что я мёртв? Как жаль, я совершенно не умею интриговать.

Я немного отдохнул. По мне прошлись сотни рук: пальцы, ладони, кулаки и снова мягкие-мягкие пальцы. Постукивали, стучали, барабанили. Из этих ударов складывался божественный мотив. Почему «божественный»? Я имел в виду поразительную красоту. На самом деле, я не знаю, так ли прекрасна божественность и Бог в частности, мне пока не довелось его встретить. Но, тем не менее, ритмика восхищала. Я до сих пор сожалею, что так и не смог её услышать: первые два дня после смерти человеку не полагается слушать что-либо, кроме ангельского пения, естественно. Но ангелы, похоже, забыли про мою безгрешную душу и улетели вместе со Стравинским играть светлейший джаз.

Пока я, глухой и ослепший от счастья, танцевал в ящике, готовились похороны. Потом пришла женщина и просила меня снять этот ужасный красный свитер, ведь он так мне не идёт, а сегодня мои похороны, Аркаша, срам-то какой! Потом ещё много людей проходило, здоровались. Анекдот. Человек умер, а им смешно. Да мне и самому смешно было, если честно. Чего ради я тут лежу? Да ещё и в красном свитере. Вон они как все нарядились. Кажется, я забыл почти все лица. Кто все эти люди? Так долго несут мой гроб. Гроб – смешное слово. Вот, все уже устали. Привал. Небольшой пикничок на лесной опушке, гитара, песни. Уже стемнело, развели костёр, я всё лежу. Комары надоедливые. Господи, когда ж всё это закончится-то?

Вперёд выходит женщина с баяном. Кто тянул меня за язык? Доктор в пятом классе. Так пронзительно она играет и так печальна её песня. Я захожусь в страшном танце, ноги поочерёдно ступают на землю и взлетают вверх, руки разбивают воздух, голова запрокинута, я дышу и существую только музыкой. А ведь когда-то я любил, любил так сильно, что даже жить не хотелось порой. Знал бы я, что после смерти любви не бывает, ни за что бы не согласился умирать. Да как можно существовать без эмоций? Никаких чувств, одни вопросы – вот моя реальность. Реа-альность.. Как знакомо звучит, такой сладостный привкус остаётся на языке. Как много я забыл, что же будет со мной…

Опять меня кто-то остановил. Аркаша, ты же умер, не порть нам праздник, лежи спокойно. Так ведь я не был ни наркоманом, ни алкоголиком, курил, но не много, машину водил по всем правилам, никого не убил..  И что мне это дало? Да ничего не дало, только вот люди странные. А я чем лучше? Вот, давайте вспомним, какие там смертные грехи были? Помните? А я не помню. Вот она – разница между нами, вы ещё живы, а я уже мёртв. И ничего. Вы вот смысл жизни ищете, а я смысл смерти нашёл. Да. Хвастаюсь, может быть, он вам не так уж интересен. Но ничего, все мы тут будем.

Аркаша. Ну, что Аркаша?

А у Вас мальчик. Как назовёте-то? Аркашей…