Вот так всегда

Вот так всегда! Стараешься, как лучше.
Ночей не спишь. Качаешь её фотки.
А после целый день, влекомый вдохновеньем,
Шедевр мострячишь,
Подгоняя картинок разные кусочки,
И переход тонов,
И пятна световые,
И даже на стену портрет
Повесить незабвенного поэта
Не забываешь... А она? --
Она внимает разным сплетням.
Она не видит красоты мундира.
Считает всё насмешкою обидной.
И мне выказывает небреженье
Своим и взглядом, и манерой,
И репортажами с намёком...

Как убедить? Не знаю право.
Сударыня, откройте глаза пошире.
Взгляните непредвзято,
Отриньте все злые языки,
И вы увидите, как я увидел,
Всю неземную красоту в том сочетании:
Мундир гусарский и ваша головка,
Которая затмила собою все детали.
Она явилась тем кристаллом волшебным,
Что оживила полотно,
И сделала его столь вдохновенным,
Что я глаз оторвать не мог
И просидел напротив целый день,
Едва сумевши оторваться,
Чтобы сгонять за водкой
И кое-чем в придачу...

Нет. Право, вы напрасно
Меня понять желаете превратно.
Считаю я, что вашу красоту
Не умолил нисколько, --
Лишь подчеркнул.
Так точно, как Шурочка-корнет
В мундире улана была неотразима.
Видали ль вы тот фильм, однако?
Быть может нет, так посмотрите!
Он весь в стихах и стар,
Но прост и светел,
И нет в нём хитрости большой,
Ни современных подколок
С дном двойным,
Ни пошлостей с намёком.

Совет ваш по разведенью кроликов
Я принял внимательно и думой озабочен.
Я мог бы сусликов тут разводить,
В аренду взяв кусок степи безводной.
Но проку в том не больше,
Чем в разведенье тараканов,
В котором я ни мало преуспел,
Что даже устроил лазарет
Для одного бедняги.
Лечил его от утопления в тазу
В теченье суток сухой подстилкой,
Вниманием своим и сухарём,
Что был оторван от сердца
Без сожаленья для целей благородных.

И этот бедолажка ожИл (иль Ожил?)
Стараньями моими, а ночью
Утёк и прихватил с собою
Кусочек сухаря,
Мне показав тем самым,
Что он не только порожняком
Способен ползать,
Но и пробег готов держать
Для перевозки груза.

Я счастлив был безмерно,
Почти как персонаж из вашего сюжета.
И даже боле!
Поскольку делал всё это бескорыстно.
А ваш страдающий герой
От недостатка вниманья женского
Не только город построить решился,
Но и без сомнения всех жителей его,
Когда приходит время,
Он умерщвляет и потрошит,
И шкурки с них сдирает, и ест,
Приготовляя рагу из кролика.

Корреспондент ваш
Об этом скромно умолчал,
Вниманье заострив на градопостроении.
И напрасно!
Здесь был бы явный намёк
На всех нас поголовно,
Когда нас точно так же
Влекут квартирами, машинами, деньгами,
А платим за это всё
Мы своей шкуркой...

Впрочем, размер мой ныне
Не предрасполагает
К суждениям такого рода.

Ну, а Евгению, что Евтушенко,
Сердечные я шлю приветы и поздравленья.
Вот только не припомню
Уж сколько лет тому
Нет Сальвадора Альендо...
То ль двадцать, то ли тридцать
Годочков минуло?
Но всё ж награда нашла героя!
Это и нам даёт хоть малую надежду,
Что труд наш не напрасен.
Пройдут века и, может быть,
Случайной распечаткой обезьяна
Свой зад утрёт. А, может, самокрутку
Из неё скрутит папуас с марихуаной, --
Пути господни неисповедимы...

Я вас спешу, сударыня, заверить,
Что буду ждать вас непременно
У своего экрана голубого,
И слать вам свои строки
По мере вдохновенья.
И не верьте, что МУДMAN окрылён
Одной лишь роковой идеей,
Как бы кого распять или прирезать.

Пред красотою я бессилен,
Могу к груди прижать лишь шляпу,
И тихо-тихо про себя вздохнуть:
Бывают же на свете счастливцы!..
. . . . . . . . . . . . . .

23:20:43 13.06.2009