Размышление

                Я не верил сначала в сиротство ночных алкашей,
                В пук волос на измятой и грязной постели,
                В бутыль яда с тарелкой скисающих щей,
                Но прошло три каких-то безумных недели…

                В мутном городе толп и ослепших вещей,
                Вытекающей сущности жалкого взгляда,
                Как я понял и обнял озябший камень людей,
                Исчезающий в пепле осеннего сада…

                Здесь стояла и стыла немая печаль,
                Люди-вещи одни одиноко сгорали,
                Здесь сгорела сирени вуаль
                И строка из стиха вековой пасторали…

                Был и я этой мглою раздет
                И опущен в постель сиротеющей дамы,
                Сколько в нас прогорело таинственных лет,
                Сколько лет улеглось на сединах стареющей мамы…

                Вновь как в детстве когда-то ветер стучится в окно,
                Раскрываются лицами нежными ставни,
                Я как будто в окне вижу жизни кино
                И людей согреваю, ушедших в озябшие камни…

                Они видят, они много таинственных лет
                Пьют со мной, жизнь свою в тихий мрак маринуют
                Только глядя в него вдруг нарвешься на свет,
                И рванешься на Смерть, обретая тоску мировую…

                Вновь как в детстве когда-то ветер стучится в окно,
                Раскрываются лицами нежными ставни,
                Я как будто в окне вижу жизни кино
                И людей согреваю, ушедших в озябшие камни…