Питер. Черно-белые фотографии

***
Расстояние от метро до дома – бутылка пива.
В лучшем случае, дав кругаля, можно выпить две.
Приходя к себе, не обнаруживая мотива
Включить свет, даешь отбой голове.

Одиночество в тесной комнате. Утро.
Кухня пользуется успехом у соседей и ждет тебя.
Чистишь зубы не более половины минуты,
Смотришь в зеркало, в себя приходя и не приходя.

А в альковах статуи, сигареты в руках, тучи в небе,
Мокрый день не отпускает, но и не ждет,
Мокрый вечер смелеет и посыпает снегом
Мокрый мир, небо, девушку, самолет…

***
Если б не было тебя…
Впрочем, тебя и так нет.
Орфей не спускается в ад,
Орфей в поисках порно
Исследует Интернет.

Во сне женщины доступны легко,
Но исчезают к утру.
Женщины - словно холодное молоко,
Без виски не подойдут.

Эпистолярный как будто роман
Или телеграфный стиль?
Ты-то за словом не лезешь в карман,
А у нее строчки две,
И ни одного «прости».

Призраки мертвых страстей
Рядятся в голоса.
На каменных улицах тень -
Жизни серая полоса.

***
Расстояние от пытки до пытки – доля секунды.
Артиллерия сумерек, кавалерия медных шагов.
Дозы все те же пьются из той же посуды.
Я – монолог с минимальным количеством жестов и слов.

Глыбами катится осень, зима, зима снова,
Душа истирается черным веником пустоты.
Где-то есть родственники – тетя Лена и дядя Вова,
Есть посиделки с перемалыванием в ступе воды,

С телевизором, водкой, пережеванными переживаниями,
С прицелом в лето на пляже поесть шашлыков.
По дороге домой (холод в брюхе и фига в кармане)
Понимаю, что лето сюда не придет никогда ни за что…

***
День в сентябре потемнел, станет к вечеру страшно,
В окнах тускнеет стекло суетой облаков,
Мир опускается в воду и башня за башней
Прячутся в ил, унося с собой северный флот,
Мост, и шаги, и пломбир весь в мерцающих каплях,
Велосипеды и лебедя в старом пруду.
Уши прохожих набиты воздушною паклей,
Ветер вцепился в перила в продрогшем саду.

***
Одна сигарета перед концертом любимой группы
Одна бутылка жидкости номер три.
У сцены люди пьяны и неблагоразумны.
На сцене все то же. Солист истерит.

Гражданская война за место поближе
Перерастает  в медитативную суету.
Что там? «Последние танки в Париже»,
Или «Пурген»?... Забираюсь на высоту.

Высота меня к себе забирает…
Пьяный и потный, с ватой во всех ушах,
Изнутри и до самых до дальних окраин -
Вымотан, счастлив. Полночь в часах

***
Чужой ветер, чужие больничные коридоры-улицы,
Подсвеченные отражениями от саблезубой воды.
Март, неотличимый от зимы, похож на мертвую курицу -
Слеп, глух, без сердца и, кажется, головы.

Кинотеатр как оплот концентрированного уюта
Не простит тех, кто покидает его один и в темноте,
Будет цепляться кадрами, жужжать фразами в ухо,
Шуршать кинолентами утром на сквозняке.

Что до меня, то я превращаюсь в жертву
Палача-города, его серой\сырой любви:
Надо отдаваться галопу аплодисментов,
Надо глотать граненые стаканы обид…