Ностальгия

Мне в городе стало тоскливо,
Нарушен покой и уют.
Живут здесь, конечно, красиво,
Весёлые песни поют.
Меня одолела истома
По отчим, родимым краям.
Лет пять, как уж не был я дома,
Грущу по цветам, тополям…
Вот день наступил долгожданный –
Оформлен на поезд билет.
Я мыслью томлюсь желанной
Сказать: «Дорогие, привет!»
Отходит мой поезд с вокзала
В свой дальний, привычный поход.
О, если б, родные, вы знали,
Какой здесь в вагонах народ!
Здесь едут на Север с Кавказа,
Мол, жизнь у них там нелегка,
Узнал я о том из рассказа
Седого, как лунь, старика:
- Осталась семья, пять детишек,
А я вот решил посмотреть,
Возможно, побольше рублишек
Я буду  в Сибири иметь?

Вот бедная женщина плачет
В обиде на подлый обман –
Её обманул не иначе
Здоровый детина-цыган.
Ведь, шельма, как вкрался к ней в душу –
Просил сто рублей разменять:
«Вас просто сейчас оглоушу!» -
Отдал ей всего двадцать пять…
А ехать ещё ей далёко,
Да малец сидит на руках,
Перстом я «чавэле» бы выколол око,
Разделал б его в пух и прах!
Но поздно. В словах лишь утеха,
Сошёл где-то тот прохиндей,
Такая вот злая помеха
Для честных и добрых людей.

Мой путь, наконец-то, окончен,
Ступил на знакомый перрон.
Но лик мой печалью испорчен
Под крики сварливых ворон.
Никто не пришёл и не встретил,
А, может, я сам виноват?
Лишь только попутчик мой – ветер
Мне снова безудержно рад.
Шагаю знакомой стезёю,
Деревня – километров пять.
Деревья густою листвою
Мне шепчут о чём-то опять.
Спускаюсь в крутую ложбину,
Журчит серебристый родник,
Не зная нужды и кручину,
Бежит, издавая свой блик!
Вот крыши домов показались,
Как стражники – трубы печей.
А рядом – сады разметались
В кудрявой накидке своей.
Стою у родного порога,
Всё так же, как было тогда –
Изба покосилась немного,
Состарилась – тоже года.
Вдруг – лай, ошалелый и громкий –
Не как ещё жив верный пёс?!
И вот уж язык его тонкий
Мне щёки ласкает и нос!
Скрипит под ногой половица,
Тихонько на кухню вхожу…
Всё та же иконка-божница,
С теплинкою в сердце гляжу –
И сразу воспоминанья –
На Троицу, Пасху гулянья…

Не то, что теперь всё в опале –
И русская песня, и пляс.
Без повода – пьянки, скандалы,
И праздник – не праздник у нас.

Сажусь на казёнку у печи,
Такая стоит тишина –
Лишь муха ведёт заунывные речи,
Попав в паутину в углу у окна.
Во двор прохожу коридором,
Хозяйской не видно руки.
С каким же любовным задором
Трудились до нас старики!
А тут всё лежит, как попало –
Пила заржавела, топор затупел,
Немного мужик и немало,
А нету его – бесхозяйству удел.
Покинул отец этот свет очень рано,
Хозяйскую лямку по дому тянул.
Не зря пробудились душевные раны,
Не зря, очевидно, его помянул.

В хлеву – тишина: ни коровы, ни хрюшек,
Лишь квёлые куры да драный петух.
Да что тут винить одиноких старушек -
Подольше б держался в них жизненный дух!

Иду огородом. А здесь вот – порядок:
Прополоты грядки – не дать, не отнять;
Картофель окучен – ну, как на параде,
Капуста рядками – купчихе подстать.
А мать, очевидно, пошла до соседки –
Соседка – старушка и тоже вдова.
Как будто два листика в осень на ветке
И шоркают с клюшками еле-едва.
То хлеба займут друг у дружки,
Обсудят деревни дела,
В прикус выпьют чаю по кружке
До капелек пота чела.
Зайду – а то вряд ли дождуся,
Соседом когда-то я тоже ведь был,
За пять лет разок покажуся,
Приятное сделаю, мол, не забыл!
Вхожу. За столом, как и думал –
Сидят, разомлели, пыхтят,
На чайные чашечки дуют,
Конфеты на вазе лежат.
«Здорово, старушки, ну, как тут живёте?» -
Обе подслепо в потёмки глядят.
«Ну что, позабыли, не узнаёте?» -
Привстали, согнулись, кряхтят:
«Неужто?!.. Колюшка, да как ты надумал?
По письмам лишь знаем, что жив и здоров» -
Тут матушка всхлипнула радостно с шумом,
Прижалася с притчею: «Родная кровь…»
Ну, вот успокоилась, вроде, немного,
И тут же расспросы пошли:
«Ну, как ты доехал, трудна ли дорога?
Внучата, наверно, совсем подросли?»
«Семья, слава Богу, все живы-здоровы,
В трудах да заботах – вот так и живём.
По-старому всё, перемен нету новых,
Хлеб с солью как все потихоньку жуём»
«Ну, вот и спасибо, утешил старушек,
Хоть скуку немного у нас разогнал!»
Соседка с раденьем достала «чекушку»,
«Спасибо, баб Маня, но я – завязал.
Не пью я – уж скоро год как минует,
Дал слово себе – такие дела…
За встречу – чуть-чуть, коли жизнь так диктует,
За то, что судьбинушка снова свела».
В деревне, конечно, там всё без утайки,
Приезжий прохожий – у всех на виду.
И вот уж мой дядя гремит таратайкой,
Цигаркой пыхтя на ходу.
Зафыркал гнедой у крыльца облегчёно,
Ввалился мой дядя в плаще, сапогах,
Как будто не знает, глядит удивлено,
Как каждый «лошадник» - уже «на парах»
«Вот чёрт, ведь бывает нежданная встреча!
Когда ты приехал? Пора бы давно.
Заглядывай к нам сегодня под вечер,
Вспрыснём это дело, поспело вино!»
Он стопку за встречу в глоток опрокинул,
Занюхал горбушкой, цигарку свернул:
«Да, жалко отец твой ранёхонько сгинул», -
И пальцем скорузлым слезинку смахнул.
«Прости меня, дядя, за правду-за матку,
По правде, ведь брата тебе и не жаль –
Есть выпить у матушки – шапку в охапку,
А нету – пройдёшь, и печаль – не печаль.
Скажи, чем помог ей за всё это время?
Дровишек привёз, напилил, наколол?»
«Своих ведь делов – неподъёмное бремя!
Вот только проснёшься – а день уж прошёл…»
И больше он мне ничего не ответил,
Нахмуривши брови, шагнул в коридор.
Ну что тут поделать, так уж на свете –
Не видимся долго – при встрече – раздор…
Сердитое: «Но!!!» - словно эхо прорвалось,
И громкое ржанье под посвист кнута,
И долго в ушах ещё рысь раздавалась.
«Быть может, сынок, зря ты дядю обидел,
Какой бы он ни был, а, всё-таки, наш»
«Нет, ты извини, я всё это предвидел,
Он даже назвать не сызволил: племяш!
Ну, ладно, давай говорить про другое,
Сначала могилку отца навестим,
Что каждому есть дорогое-святое.
Тому мы сегодняшний день посвятим.
Собрали, что надо, в помин на могилу,
Топор и лопату с собой прихватив,
Весной в половодье могилу подмыло,
И крест покосился, немного подгнив.
У самых ворот в святую обитель
Себя осенили крестом.
Прости нас за всё ты, Великий Спаситель,
За долгую встречу с отцом.
Поправили крест, траву пропололи,
А после – могилки родных обошли,
Берёзы над нами листвою шумели,
Как будто сказать нам хотели,
Что сон охраняют
Всех тех, что покой обрели.
Ну что тут поделать, живому – живое.
Вернулись в деревню назад.
С любовью берусь я за дело любое,
Всё спорится ловко подряд.
Заделаны в крыше прорехи,
Поправлен упавший забор.
А где-то на «выселке», ради потехи,
Гармошка даёт перебор.
А после – на пруд я иду искупаться,
Чтоб тело холодной водой освежить,
На утлой лодчонке с утра покататься,
Пузатых карпов половить.

Так дни пролетели совсем незаметно,
Пора собираться уж в путь,
Когда я здесь буду ещё – неизвестно,
Куда на судьбе суждено повернуть.
Пожитки собраты, простая наука –
Харчишки в дорогу, хлеб, сало, пирог.
Нелёгкое дело – прощанье-разлука
Бескрайних и долгих дорог.

Шагаю обратно знакомой стезёю,
Не выдержал всё ж – обернулся назад.
Нагнулась старушка моя над клюкою,
В тоске и печали прищуренный взгляд.
И сталося сердце, огнём полыхнуло,
Я понял: родней никого больше нет.
Всей нежности чувство во мне всколыхнуло
За эти разлуки прошедших пять лет.

Опять за окном полустанки, перроны,
Ритмичный колёс перестук.
Прощайте, деревня, ворчуньи – вороны!
Встречай меня, город, бич смога и скук…
***