***

*  *  *
Как мне приятно, разводя руками,
Упасть, глаза зажмурив, на копну.
Что здесь росло и ширилось веками,
Я не ударю больно и не пну.
Как мне отрадно над окном повесить
На Троицу зеленый плащ берез.
Пусть мне судьбу меняли бы раз десять,
Я все равно б в России только рос.
И говорю себе: «Ты не запачкай
Лазурь небес безбрежных второпях».
Как любо мне с горячею казачкой
Забыть про все в непаханых степях.
Не помнить дат, торжеств и юбилеев,
Не сосчитать которых на веку,
А только звезды бережно расклеив,
Внимать в тиши сверчковому смычку.
Играй, родной мой, не переставая,
Не скрою слез я радостных никак
Пылись, пылись дорога верстовая,
Где пел на всю окраину батрак.
И песня та из толщи лет минувших,
Как легкое перо, летит ко мне,
Чтоб разбудить в безмолвии уснувших
В моей певучей некогда стране.

*  *  *
Воды темные, что так парите,
Поглощая ветлы старой скрип.
Показались в озерном корыте
Звезды мне косяком ярких рыб.
За поселком, за тихою чащей
Отошел день усталый ко сну.
Бросил вечер луны восходящей
В камыши золотую блесну.
Я не буду томим ожиданьем,
Когда жду чудо таинств   в потьмах.
Подсмотрю я за  бабьем гаданьем
На окраине в старых домах.
Капнет воском на тонкие блюдца
Ворожея от тающих свеч,
И во мне страстно чувства забьются
В предвкушеньи нечаянных встреч.
И когда без надрыва и хрипа
Запоют под гармошку сваты,
Мне почудится суженой липа
В белом цвете венчальной фаты.


Письмо потомкам.
Тебе, мой непоседливый потомок,
Я это завещание пишу:
Нападки хамства, нищенство котомок
Сноси смелей, как я сейчас сношу.
Тебе, наследнику эпохи поздней,
Из прошлого надрывисто кричу:
“Зайди во храм, избавившись от козней,
За здравие Руси поставь свечу».
Люби ее! И в бурях лихолетья,
И в мирный час воспой хвалу сполна.
Она же не вторая и не третья,
Единственная же у нас она.
Храни очаг разбросанных селений,
Не допусти сожжения святынь.
И оросит родник твоих стремлений
Бесплодные пески  людских пустынь.
Ты освещай бездарности потемки
В закатах лет, в рассветах белых зим.
И о тебе уже твои потомки,
Гордясь, расскажут отпрыскам своим.
Что сделал я?
Кого приветной речью
От подлости огородил на миг?
Чью рвущуюся душу человечью
Хотя б на шаг к раскаянью подвиг?
Ответа нет.
Беззвучен голос плоти.
Когда-то в светлых мыслях
Только мгла.
Подстрелян из засады я на взлете,
Лишен навечно одного крыла.
И, с болью проникающей не справясь,
Я рухну в дебри беготни людской,
Где слов моих нетронутая завязь
Вдруг будет чей-то вырвана рукой.
Но я рабом дурных идей не стану
И в пляске хамства низко не паду.
Ладонью вновь зажав сквозную рану,
Стихом проветрю затхлую среду.
Она — источник гибельных болезней
И холодна, как траурный гранит.
В ней человек чем злей и бесполезней,
Тем выше остальных себе он мнит.
Уж разве ли в  пространстве этом жгучем
Забыты те, кто смерти вопреки
Создали и великим, и могучим
Язык наш русский силою строки?
Но нет, не будут тяжкому увечью
Подвержены властители пера.
Прославившие душу человечью
Не гибнут под ударом топора.

* * *
Задержался я здесь  дольше срока.
Ну так что ж, погощу еще чуть,
А потом волей строгого рока
Буду послан я в длительный путь.

Но пока, как на исповедь утром,
Лишь к тебе я приду, спрятав смех,
И туман ледяным перламутром
Это таинство скроет от всех.

Словно в трепетный час литургии,
Нас никто не встревожит извне.
Ну а после дарами другие
В память сотрут обо мне.

И пред тем, как в дороге погасну,
Еще раз край отцов оглядим.
Обо мне не скорби понапрасну -
Буду там я всегда невредим.

Как же тягостно стану скучать я
Там по черному хлебу с полей.
Ведь я — русский с момента зачатья
До последних отмеренных дней.

Так давай по традиции предков
Посидим на дорожку чуть-чуть.
Выпадали прощанья нам редко,
А теперь мне пора в долгий путь.


* * *
Я на тебя никак не насмотрюсь,
Не налюбуюсь я тобою вдоволь.
Искрою снова вспыхну, загорюсь
От жеста ли иль от простого слова ль.

Но быть испепеленным не страшусь
Во вспламеневших негасимых лапах.
Тобою я никак не недышусь,
Так жадно поглощая сладкий запах.

Коснуться губ в пылу очередном -
Приму за честь и за счастливый случай,
Но только умоляю об одном -
Меня ты равнодушием не мучай.

Прославит в громких гимнах торжество
Двух близких душ незыблимую прочность.
Проклятье ты мое и божество,
Соблазн коварный мой и непорочность.

* * *
Есть у каждого в жизни стремленье -
Первым быть и во всем, и везде.
Золотое мое поколенье
Так же мчалось к заветной звезде.
Но, как вспышки комет длиннохвостых,
Часто залпы слепили ее -
Это все след лихих девяностых,
это смутное время мое.
Если б знал я натурою юной
В годы те, если верил бы снам,
Что моя жизнь пиратскою шхуной
Полетит по словесным волнам.
Что в рокочущих пенистых штормах,
Где и панике волю не дашь,
Позабыв о порядках и нормах,
Буду чванство брать на абордаж.
Но сплетенья лирических кружев
Стали нынче уже не в цене.
И, с неистовой качкой не сдюжев,
Я затих в голосящей стране.
Мною главный глагол будет сказан
И салютом взметнется он вверх
А то, чем я запачкан, измазан,
Все с себя смою в чистый четверг.
И под светом державной иконы
Я льняным полотенцем утрусь.
Все меняется: люди, законы...
Только вечна крещеная Русь!