Же вузем при...

Же вузем при, же вузем при…
Живу и я.
Не так, чтоб очень.
Но снег не лепит из меня
Своих бездвижных истуканов,
И дождь не льёт на мои раны,
Ошмётки бисера свои.

Жаль только, сон нейдёт на веки,
Глаза обходит стороной.
Зрачки сужаются – мишени,
Пронзённые луны стрелой.

В десятку метит бог безумья,
Ползёт по телу пауком
И оплетает все раздумья
Своим узорчатым платком.

Дрожит свеча, слюду осыпав
И потеряв последний блеск,
Спираль углём гудит, избита
Трамваев пеньем и небес.

Облеплен снегом подоконник,
Скелеты белых голубей
На ветках чёрных костенеют,
Трещат как кашель звонарей.

Mon cher ami, прозрачен полдень,
Стекают стрелки в циферблат,
Стекло искрит, бокал наполнен
Лиловой сыростью вина.

Глубоки тени, вен кораллы
Подобны марсианским швам,
Что тянут влажные подвалы
К моим обветренным губам.

Мне розы масло, жемчуг молока
И лёгких птиц свободную усталость.
Да сон, тяжёлый как века,
Чтоб позабыть про эту малость.