***

Он ехал с нами до Могочи,
кондовый сибиряк, рабочий,
словоохотливый не очень,
зато по пуду кулаки.
И мы бессонными ночами
слова - за чаем с калачами -
тащили из него клещами,
так, что ходили желваки!

Чалдон. В артельщиках. Женатый.
Артель "Ключи" - его пенаты.
Вот, ездил - для себя, для хаты
купить нездешние блага:
крутой движок заморский "Супра",
ружьё-двустволку на изюбра...
- Да ну вас!
За окошком утро -
Тайга! Родимая тайга!

Мы всё ж его разговорили,
горячим чаем разморили,
и анекдоты растравили
его на собственный рассказ:
как друг его - хмельной дубина -
стакан дерябнул пантокрина...
- Вот это, ребя, стал мужчина!!
Трёх женщин обошёл пять раз!

Мы хохотали до Могочи
и не было чуднее ночи.
Два мужика рвались из Сочи
увидеть град Владивосток;
я - из Москвы в Сибирь дал тягу,
а этот... здешний работяга
судачил с нами без напряга
о всём, что только знал и мог:

о золотой своей артели,
о ледяной речной купели,
о снеге вкуса карамели...
А мы смотрели из окна.
Нам ближе стала глушь, дороже.
Вот поезд резко встал.
И что же?
- Приехали. Могоча.
- Боже,
Богиня!.. Ах - его жена!..