Мастер и Маргарита. 3. Телеграф

Мастер и Маргарита – город Пушкино – моя семья. 3. Телеграф


Помимо духовной «машины времени», позволяющей мне пребывать в любом времени, мне повезло оказаться в некотором смысле и в реальной «машине времени». Русская душа, несмотря на попытки ее уничтожения большевиками и псевдопатриотами, еще каким-то чудом умудрялась сохраняться вплоть до хрущевской оттепели. И потому, когда в первом классе деревенской школы (в 1948-49 годах) в «Букваре» и в «Родной речи» я увидел древнерусские орнаменты на скатертях и полотенцах, я явственно почувствовал, что оказался в двенадцатом веке, хотя, что такое век, узнал только лет через пять.

Точно так же, я чувственно оказался в семнадцатом веке – после того, как, гуляя в полном одиночестве, я оказался среди очень старых деревенских построек в Малыни под Ясной Поляной.

Не знаю, благодаря чему, я очень хорошо ощущаю и атмосферу середины девятнадцатого века в Рязани, Пскове и Новгороде, хотя исторические книги меня никогда не интересовали.

Мои ощущения двадцатого века хоть как-то объяснимы. Отчим участвовал в Первой мировой, три года был в германском плену, затем, в 1922 году, уже в Одессе, участвовал в экспроприации ценностей у еврейской буржуазии… Обладая феноменальной памятью, он своими рассказами стер четкость времени в интервале между 1916-м и 1958-м годом.

Отчим умер в 1970-м, а через 35 лет у меня вдруг прорезалось острое желание постоянно видеть (на фотографиях) все виденное в детстве. Конечно, я знал, что подобной «болезнью» страдают и некоторые другие люди, а потому опубликовал на сайте города Пушкино все свои старые фотографии, где присутствовал хоть небольшой кусочек моего города.

И вот недавно на фотографии своего одноклассника (1959 г.) я увидел странное место и с большим трудом его узнал. Невероятно, но это было здание, которое я уже не надеялся когда-либо встретить на фотографиях! За спиной моего одноклассника находилась Пушкинская типография, возле нее – горы газетной бумаги. А за нею, справа… – двухэтажное деревянное здание старого почтамта, откуда телеграфировал Лиходеев (из «Мастера и Маргариты»), и в котором (в 1952 году), пока мама мыла полы, я играл с канцелярскими счетами, баловался с фиолетовой копиркой и рисовал двенадцатью цветными карандашами. Почтамт стоял у перекрестка Московской и Чеховской улиц.

А месяц тому назад кто-то на пушкинском сайте разместил серию дореволюционных фотографий города и среди прочих – великолепную фотографию Пушкинского почтамта конца 19-го – начала 20 века. Перед зданием в разбросанном порядке стояли все почтальоны в специальной служебной форме. Думаю, что в народе эта форма вызывала такую же зависть, как в 1930-е годы форма летчика…

И вот я запланировал познакомить с фотографией почитателей М.Булгакова. Однако, когда дело дошло до копирования фотографии, обнаружилось, что вся серия исторических фотографий этого публикатора бесследно исчезла с сайта! У меня возникло ощущение, что меня в прямом смысле ограбили. Понять мотивы обладателя фотографий я оказался не в силах. И потому я вынужден иллюстрировать заметку только фотографией из своей домашней коллекции.
___________________

На фото: 1959 г. В правой части фото – Пушкинский почтамт-телеграф.