три листка из венка сонетов
когда ночью стелятся низко туманы,
и поезд, не сбавив шаг, льётся на юг,
и книги готовятся встретить зарю,
покрывшись росой как-то зябко и мало,
я знать не хочу ни цветов, ни границ
за рамой оконной, уже безголовая,
когда буква каждая тащит подолгу
себе клок меня, прошептав вокализ
наверно, без воздуха комнаты здесь,
я сжата страницами, тёплыми весь-
ма, я сливаюсь с чужими сюжетами
вернусь ли, где буду - не знаю. и пусть,
забыв эту вечную древнюю грусть,
пойму наконец, о судьба моя, где же ты
I
когда ночью стелятся низко туманы
и трогают воды имплювия ветви,
по правилам всем сна и стереометрии
калигулу лунная девственность манит
как тщетны старания старых патрициев
разжалобить плачем у кесаря сердце
ему любопытней, кто сколько продержится,
и вскоре похожи на рыбьи их лица
тебе было лучше бы жить на аляске,
хоть там холоднее, но верится в сказки
куда меньше, чем в пряном шёлке. а вдруг
средь прерий, фургонов ты был бы счастливым;
ты снишься: купаешься, светлый, в заливе,
и поезд, не сбавив шаг, едет на юг
III
и книги готовятся встретить зарю,
их свитки искрятся в бескрайности залы
когда б эти обручи и покрывала
изжёг бы зевес, унесла птица рух!
красой побеждённого ты бесподобна,
а кудри твои - путеводные змеи
но гордость твоя ничего не изменит,
прекрасная федра из чёрного рода
тебе было хуже б родиться цветком,
который огнём свои был б умерщвлён,
как жаркостью солнца младой сын дедала
ты статуей снишься, дурманом цветов,
плывущими тихо среди облаков,
покрывшись росой как-то зябко и мало
Свидетельство о публикации №109052706050