Белый танец

Золотое вино в ледяном хрустале
Блики сонных свечей отражало.
Падал снег, и, казалось, на грешной земле
Сам Господь расстелил покрывало.
Полон зал и подтянутый метрдотель
Натянул дорогую улыбку.
Леди в белых мехах заходили в отель,
Заглушая беседами скрипку.
Я молчал, слыша сердца трепещущий стук.
Почему тебя нет в этом зале?..
Столько лиц, столько старых друзей и подруг…
Ты должна была быть, мне сказали.
Новый белый пиджак, парфюмерии пыль,
Ты не можешь меня не заметить…
Нет, я должен быть льдом, только мой водевиль,
Где мне взгляд твой таинственный встретить?..
Нет, не буду искать, что напрасно смотреть,
Буду холод, само равнодушье…
Мне сказали, ты здесь… Я готов умереть,
Разорви на куски мою душу.
Даже имени я не узнал до сих пор.
Вдруг ты с лебедем в паре летаешь.
Спрятав в перьях кольцо и потупивши взор,
Над малышкой улыбчивой таишь.
Сотню раз я пытался к тебе подойти:
В парке, в летнем кафе у фонтана.
Но лишь слышу твой голос, родная, прости,
В белой дымке тону, словно пьяный.
Никогда от любви кровь не била в виски,
А сегодня похож на мальчишку.
Сколько губ целовал, но сгорать от тоски
По тебе – ни за что, это слишком.
Боже… Где же ты сон – появись наконец…
Нет, останься в тени, я растаю!
Ты пришла, ты с другим, я наивный юнец,
О Елене Троянской мечтаю.
Не смотреть на нее, взгляд меня выдает,
Подойти все равно не осмелюсь,
Да и ты не заметишь растопленный лед,
От которого молча согреюсь.
Он утонет в вине, обжигая хрусталь…
Как же трудно сидеть отвернувшись.
Снег за окнами сплел голубую вуаль
И, казалось, шепнул улыбнувшись:
«Обернись, слышишь, скрипка роняет мотив,
И объявлен давно белый танец…»
Я застыл, оглянувшись… Несбыточный миф,
На щеках молчаливый румянец…
Ты стоишь в двух шагах, тень ресниц утонув,
Колдовством затуманила кожу.
Улыбнувшись не смело и тихо шепнув:
«Разрешите, я вас потревожу…»
Ты шагнула ко мне, поравнявшись с луной:
«Белый танец, вы слышали? Чудно.
Брат с другой. Я одна и прошу вас… Со мной
Потанцуйте… Ну если не трудно».
              Стихотворение написано для лучшего друга,
              потому и читается от мужского лица.
              Т.Ш. из книги "Сезон дождей"