песни

КОЛЫБЕЛЬНАЯ

И в спину ему золотисто смеялось солнце,
И шелковый бриз копошился в его волосах.
Он вышел на берег Любви молодым гасконцем,
И бронза искрилась, запрыгнув в его глаза.

Он легкой  походкой прошел по кварталам хижин,
И всеми был принят, в ком струнный струился пульс.
Он часто был слеп, порою  бывал обижен.
Но песни искрились, и вмиг забывалась грусть.

Где бы ты ни был,
Где бы ни жил ты,
Я тебе спою
Колыбельную...
Как бы ни пел ты,
С кем бы ни пил ты
Я тебя люблю...
В каких переулках,
С какими друзьями
Сейчас...
По небу прогулки -
Не за горами...
Бог любит нас.

Она выметала снег из избы без крыши,
И пятым углом закрестила печаль свою.
Когда ж одолела грусть - смастерила лыжи,
В пути сочинив свою
Колыбельную...

По горным хребтам, с ледяными ветрами споря,
Она продвигалась ощупью, чуя след
Того, кто развеет в прах снеговое горе.
Того, кто построит дом, допоет куплет...

У сказочки этой закономерный финиш:
Они обрели друг-друга, слились в одну
Безумную песню - сейчас ты ее услышишь.
Они растопили снег,
Разбудив Весну.



ПО КРУГУ

Не прикасайся к моей стихии!
Не выключай в коридоре свет!
Не обмани! Ведь свои стихи я
Думала столько лет...

Вполне возможно, эта песня будет глупой,
Когда иссякнут звуки и слова...

Можешь отдать все долги знакомым,
Можешь привычки свои менять.
Можешь дружить с Словарем Толковым...
Но не учи меня!

Вполне возможно, эта песня будет глупой,
Когда иссякнут звуки и слова...

Как вероятность плохой погоды
медленно в лужи осядет снег.
Сможем ли мы в злое время года
Остановить наш бег?




МОЛОДАЯ ЛУНА

Занавешена  ночь  черным облаком.
Лик звериный на облаке том.
Где твой путь?
Слышишь,  мечется колокол -
Это твой неотступный фантом.

Ты с рожденья повязан с дорогами.
В сноп взаимных и верных страстей.
Байк да ветер попутный. А много ли
просит плоть?...
Ни чинов, ни мастей
Ни регалий...
Какие там доводы!
Сбиты пломбы с насиженных мест...

Молодая луна ходит по воду,
Молодая луна ходит по воду,
Молодая луна ходит по воду
В те края, где бушует Норд-Вест...

Только жизнь в бесконечном кружении
Не простит тех, кто верой ослаб.
Восприми эту боль как спасение,
Распрямись - ты не шут и не раб!



ПУТНИК

Дверь открываю. Жду.
Мерзну на сквозняке.
Ты отведи беду -
Крестик в моей руке.

Знаю, что не спешит
Шествующий ко мне,
Но на дороге лжи
Его тоже нет.

Певчее ремесло
Рано в гранит облек,
Поздно обрел весло,
Вот отчего - далек.

Многообразьем глаз
Впитан и отчужден,
Путник,пророк, паяц...
Много тебе имен.
Много в  тебе племён.

Что же нас так роднит?
Годы ли, города,
Страх бытовой возни
Или единый дар...

Пробниками вершин
Станешь по горло сыт,
Если на свой аршин
Меришь успех и стыд.

Чувствовать боль вдвоем,
На расстояньи - страх.
Только дверной проем
Как сослаганья знак...

Дверь открываю, весть
Чуя издалека.
Не перестанет крест
Нервно сжимать рука.

Пусть колыбельным сном
Спустится ночь в края
Где обитает Он -
Лучшая песнь моя!



ДИАЛОГ

Слышишь?
В потоке машин расплескалась по лужам ночь...
Знаешь,
Нет ничего страшнее, чем ночь без тебя.
Любишь?
Так веди и люби, отгоняя напасти прочь.
Веришь...
Ты веришь в меня?
Я же - верую только в тебя.

Только не гони
                дикого зверька,
Греющего руки
                твоих песен.
Только не губи
                дикого зверька
В моем сердце.

Право,
Как трудно быть богом  для тех, кто устал любить...
Двинем
в путь налегке - это просто, как спичку зажечь.
Тихо...
Но сквозь сумерки  - власть твоя -
струнных слов финифть.
Дорогу
Осилит идущий и ищущий светлых встреч.

Только не гони
                дикого зверька,
Лижущего раны
                твоих песен.
только не губи
                дикого зверька
В моем сердце...




             * * *

Мы делов таких натворим -
Ох, мы таких натворим делов!
Мы задвинем подальше их -
санитаров и докторов.
Мы построим подъемный кран,
Заберемся наверх, и вниз
Поплюем на личинки материков...

Мы таких натворим делов -
Ох, мы таких делов натворим!
Мы прогоним все беды прочь,
Закурим и повторим...
Мы построим огромный дом,
Соберем там своих друзей.
Вместе - веселей!

Натворим мы таких делов-
Ох, мы делов натворим таких!
Мы надуем воздушный шар,
Нам не нужно шаров других.
Хлебным зернышком будешь сыт,
Если понял ты, что почем.
Лишь только не бойся того,
Кто за левым плечом.




ПОНЕДЕЛЬНИКИ
И ЧЕТВЕРГИ

Наступил понедельник.
И - опять на работу...
Ты - почти трудоголик,
Ты - под стать Дон Кихоту.

Господи, Господи - помоги!
Господи, Господи - помоги!
Для других Ты прибереги
Понедельники и четверги.

Кто-то пивом залечит
Незажившие раны.
Кто-то будет беспечен,
Протирая стаканы.

Господи, Господи - помоги!
Господи, Господи - помоги!
Для других Ты прибереги
Понедельники и четверги.


Вот - и сутки проходят
Вместе с курами насмех.
Ничего, что ты болен -
мне по кайфу твой насморк!

Господи, Господи - помоги!
Господи, Господи - помоги!
Для других Ты прибереги
Понедельники и четверги.


Возвращенье к истокам
Ощущаем при встрече.
Фоном льется Джо Коккер,
Ты - почти безупречен...




           *  *  *

Ты идешь по тропе,
Забывая о том,
Что еще до тебя
Кто-то прошел этой тропою в рассвет.
Открывается дверь –
Постой, не спеши заходить в нее -
Это – твое появленье на свет.

Слышишь – льется неземная печаль-
Голоса одиноких планет.
Кто  их поймет?
Кто отыщет их след?
Неземная печаль…
Голоса остывающих звезд.
Кто их зажжет?
Где ответ на вопрос?

Ничего не успел.
Торопился прожить,
Но настигла смерть.
Душа успокоилась в мире ином.
Просто жил, как умел.
Кроме жизни – чего нам еще уметь?
Криком сдавленным в горле ком.



ЖЕЛЕЗНЫЙ  СНЕГ

Падал железный снег
На  тротуары крыш.
В заговоре зимы
Против любви моей,
Словно в кошмарном сне,
Чередовались лишь
Горестные  псалмы,
Под   хоровод  теней.

Плавились облака,
В мертвый сплетясь клубок.
Чудилось: вот он -  мой
Исповедальный час…
И твоего звонка
Самый последний срок
Близился…
Той зимой
Все было против нас.

Мир безнадежно мал
Для  обреченных двух
Жаждущих обретать,
А не терять любовь...
Только вот  не совпал
Двух  метрономов стук...
Снег продолжал летать,
В стены  врезаясь  лбом.





 
 САВАН

…А время лепит бледность щек моих, их воском покрывая...
И лоскуток – последний рваный стих  вплетает в покрывало.

Мне саван шьет  задумчивый апрель  и в путь сзывает…
Но я  - жива, пока еще свирель
                в душе  играет.   

Ты – лишь звено в этой цепи…
В этой цепи дней и ночей,
В чередовании песен и слез
Однообразной жизни…

Но я жива, пока еще во мне
                звенят напевы
Далеких  звезд, что тают в вышине,  и Остров Веры
Внутри –
         так не похож на  материк
                твоих стремлений…

А время лепит бледность щек моих из праха  обретений.


Ты – лишь звено в этой цепи…
В этой цепи дней и ночей,
В чередовании песен и слез
Однообразной жизни…





               * * *

Повернувшись к двери спиной,
Я стою у окна и жду…
Гаснут  белесые звезды.

Нарушив жизни закон,
Я пыталась постичь высоту-
Но – поздно…

Там, за дождем –
Неприкаянных душ дуэт,
И время не властно над ними.

Я ухожу
По  запутанным тропам  лет.
Вот и все.
Мы стали чужими.





                *  *  *

А я уже не убегу – в розыск можно не подавать,
И о приметах – не горевать,
И успокоиться.

А я уже не оболгу,
Никого ни в чем не упрекну, -
Лишь выполю полынь
У околицы.

А в суеверьях моих –
Единство Веры и Случая.
И в сердце – теплится Стих -
Моя стремнина падучая.
Полынь цветы обовьет,
Разлившись горькою памятью…
Но горечь эта пройдет:
Ее я выполю заново.

Пусть еще не раз склонюсь
Над прорехами давних дней,
Но лоскут к лоскутку подберу,
Да все заштопаю.

Может,  дальше - будет грусть,
Та, что мертвой петлей во мне,
А может, -  россыпь грез
Над  жгучей осокою…








Всюду – Ты

Полночь.
А может быть, я не одна?
Может, кто-то спешит на помощь,
наполнив сомненьями рюкзаки за плечами,
                взяв в руки посох.
Посох на дальний путь,
                на безвестный путь…

Ветер.
Ветер Забвения смоет слова,
                те, что были когда-то святы,
           с годами обретшие терпкий вкус.
Но от той утраты
станет вдруг весело.
Весело без причин.

Нежность.
Нежность губ…
Ожидание Дня.
И вчерашних надежд – поспешность.
Время ворует Тебя у меня.
И уносит в Вечность,
не повторяя  любимый  лик.
Безнадежность…
Ты обернись дождем!
Золотым дождем…

Полночь.
И, все-таки, я не одна!
Ведь Ты – абсолютно всюду:
  в стрелках часов, в отсутствии сна…
Я Тебя  - добуду!
Не маскируйся в предметы,
                не жди – не забуду!
Не провоцируй боль –
                награди Собой!
Обнадежь Собой…






    ПОКОЙ

Благословен покой!
Мирно прищурив глаз,
Где-то над потолком
Смотрит луна на нас.
Комната – в забытьи.
Время послушно спит…
На запасном пути
Наш броневик стоит.
Ты позабудь, что день
Вновь принесет войну.
Хватит уже арен!
Может, сдадимся в плен
Сну?…





          *  *  *          
 
Я болею предчувствием скорой беды
В споре с совестью душу врачую.
В темной кухне один,
               забирая лады
                на гитаре,
                курю и молчу я.

Кто-то вязнет в грязи,
Кто-то движется вверх,
Иль привычным вращением занят,
Я б взлетел,
Но запутался, раненый стерх,
В сетке струн,
             называемых – Память.

Выпью ночь голосит.
Полируя асфальт,
Небо капли свои расточает…
Бог тебя упаси
Позвонить мне опять,
Обойдемся привычным молчаньем.

Бесполезно  ответ
Находить запасной,
Интонации – не обманут…
Я б сказал,
Но блуждает еще голос мой
В лабиринте по имени Память.

Ты – по-прежнему там,
В светлой щелочке дня,
Мне ж туда, видно, выход заказан.
Тени жмутся к углам…
Уходи, уходя
К светлым сферам.
К другим Леголасам.               










*  *  *

Все, что далее – отголосье.
Первобытно-любовный зов
Нашей муки взаимно-поздней
Разольется на сто голосов.

Но уведаешь в тонкой ноте,
Соскользнувшей с души чужой,
Замирающий на излете,
Тот, единственный позывной.

И, понуривши долу очи,
Ухмыльнешься улыбкой злой…
Многоточие одиночеств –
Разлучающий аналой





ПОЗДНИМ ЛЕТОМ В ПАРКЕ
         
Кольцевыми дорогами
Кормит ночь нас.
А сейчас
Мы сидим на обочине парка.

Кто-то будет из нас пророк,
Кто-то первым его предаст…
Ткут нам прошлое сонные Парки.

Кто мы?
Откуда мы?
И с кем мы войдем в это новое утро – неважно
На поиски Дня.

Под промокшими кедами
Стынет асфальт.
Так всегда –
Ни в тепле, ни в уюте…

Ни в изгнанье во  времени,
Ни в собиранье наград,
А только в собственной смуте.


Кто мы?
Откуда мы?
Ведь ночь так светла, и  имеет ли смысл торопиться
На происки дня?

Разомкни эту цепь времен.
Легче дышать?
Слитно так
Мы еще не молчали о главном.

Не казаться,
А просто быть.
Существовать
На границе меж тайным и явным.




           * * *

«Ты - мудреешь »,- сказал:
«Наконец  за тебя я спокоен»…
(Только эти слова мне уже – ни к чему).
«Дай-то бог!»
(Все же, чертик в глазах
промелькнул, суетливо–проворен).
Где моя голова?
Мне б его – по уму – за порог.
В кухне было темно…
Сигаретной лучиной питаясь
Сумрак  туго повис
Над  склоненной его головой:
-Помнишь?….
-Было давно,
Даже вспомнить уже не пытаюсь.
-Врешь.
- А - смысл?
-Глупо - память забрать под конвой.

Вечер плюхнулся в ночь
Грузным телом, утехи взалкавшим.
Та без боя сдалась,
Одинокости бабьей раба…
В ступе воду толочь,
Выясняя, кто был пострадавшим,
Слишком поздно – на нас
Крест уже возложила судьба.
Оставалось молчать,
И глаза отводить неумело,
Оставалось мирить
Внешний  штиль
С грохотавшим нутром.
Все простить и принять
Покаянный поклон не сумела
От него моя боль,
Обернувшись кулачным добром.
«Я все тот же» – шептал :
«С той лишь разницей, что успокоен.
Гарантирован от
Пустословия  и  маеты…
Ты  - мудреешь…  А жаль.
Что над болью твоей
Я не волен».
 
Это был эпизод
Отрезвленья от детской мечты






             СВОБОДНОЕ ПАДЕНИЕ

Мы, конечно, расстанемся.
Через вечность – состаримся,
В предвкушенье ненужности
Пенсионно дыша…
А пока – развлекаемся.
От любви  - задыхаемся,
По нелепой окружности
Ускоряя свой шаг.

В этом нет ни спасения,
Ни рассудка, ни зрения.
Бедный Морзе запарился б
Нам отстукивать «SOS»…

Мы в свободном падении
Обретаем забвение.
Коль припрет,  то покаемся,
Отнесем на погост

Утилитки предателей,
SMS-ки приятелей,
Да поленьями прошлого
Станем печи топить…

Просто жить «по понятиям»
Большинства обывателей –
Тошно, суетно, хлопотно-
Проще вовсе не жить!




      ЛЕГЕНДА

Ночевал один на краю мира.
Мерил шагами тишину зала.
Полночь унесла жизнь из квартиры –
Ты ничего вслед не сказал ей.

Постучал в окно маленький мальчик.
Вышел отворить – он уже отрок.
Приоткрыл дверь – рослый мужчина,
Подошел ближе – пред тобой старец.

Это не сон – явь.
Там, где не в брод – вплавь.
Нет у любви дна.
Нет у любви дна.

Он увидел свет из твоих окон,
И пошел лесом, в тишине стылой.
Он пришел сказать о любви горней.
Прошептал: «Слушай!»,
И исчез с миром.

Повелел нам усмирять память,
Засевать небо мыслями блаженными.
Повелел нам сбрасывать камни,
Складывать в сито,
Сбрасывать с шеи.

Да не ходи туда, где может быть осень,
Не носи ветер у себя в теле.
Не горюй о том, что в бороде – проседь.
В тихое ЗАВТРА отвори двери

Это не сон – явь.
Там, где не в брод – вплавь.
Нет у любви дна.
Нет у любви дна.




КОЛЫБЕЛЬНАЯ  СЫНУ

Наш дом закрывает окно – близится ночь.
Над домиком светится хвост кометы.
Мама, кто нашим гостем был,
Мама, кто ушел прочь?
Мама, где ты?..

Я рядом – спи, сынок.
На небе – много глаз.
Под небом – сто дорог.
Любая – для нас.

А завтра мы вытопим мед,
Да испечем хлеб.
А завтра мы в дом позовем
Медведей и птиц.
Мама, будет ли хоровод,
Мама, будет ли свет…
Мама, отзовись…

Я рядом – спи,  сынок.
На небе – много глаз.
Под небом – сто дорог.
Любая – для нас.

В подушке дремотная блажь,
Ты глазки закрой.
Пушистым комочком у ног
Мурлыкает кот.
Спят машинки и спит гараж –
Твой долгострой…
И пусть уходит старый год.




        ПРО  ЗАЙЦА

Зайчик-попрыгайчик  не ковырял в носу,
Он водил трамвайчик и кушал колбасу.
Прыгал по дорожке в дальний темный лес,
В гости к Бабке-Ёжке  в домик он залез…

Бабка дверь открыла – говорит: «Привет!»,
Ну а серый зайчик ей говорит в ответ:
«Что же ты, бабуля, злы вершишь дела?
Ты б легла на печку и тихо померла!».

А крива бабуля шамкает в ответ:
«Ща как я достану свой черный пистолет!
Вот тогда увидишь силушку мою…
Видишь этот кустик? Там и схороню!»

Зайка рассердился, стукнул бабке в лоб:
«Ты договоришься!..  Извинилась что б!
Ежка испугавшись, напекла блинов,
Криво улыбаясь щепками зубов.

Расстелила мигом  чистую кровать,
Серого зайчишку уложила спать.
Утром попрыгайчик удалился вон,
Не допив бабулин терпкий самогон.

Смахивая слезы  грязным рукавом,
Бабка на тропинке думала о нем.

Ждет его бабуля каждый выходной:
 «Приходи скорее, яхонтовый мой!»






  ВСЕ  ХОРОШО

Сонный как артерия город.
Камни из карманов асфальта.
Так не к сроку выдался август.
Так не в тему двинулись мысли.

Все хорошо,
Но в глазах блеска нет.
И примешь ты смерть  от своей головы,
Примешь беду от своей мечты…

Словно двоеточие судеб
Две луны – внутри и снаружи.
Чаем запиваю кручину,
Ложечкой  мешая осадок.

Не берите в голову думы –
Это ни к чему не приводит:
Траектория обращенья –
Треугольник круга –  не боле…





ОДНОКОМНАТНЫЙ МИР

Дрожат от ветра
Ветви ресниц.
И снова тот же
По телу холод.
Как много вокруг
Удивительных лиц –
Их радужным светом
Наполнен город.

Но все же, много
Пустых квартир.
В ладонях кленов –
Мольба о чаше…
Смыкает окно
Однокомнатный мир,
А ветер хлещет
Сильней и чаще.

А  звезды могут
Сорваться вниз:
Все дальше – небо,
Все ближе – пропасть.
Но ширится круг
Удивительных лиц,
А значит, небесным осколкам –
Не пропасть!






СНЕЖНЫЙ ЧЕЛОВЕК


Он возник из толпы –
Неприкаянно-странный.
Он достал из пальто
Флейту  и заиграл.
Вдруг исчезли дома,
Улицы и тротуары –
Лишь движение рук,
Лишь улыбка и взгляд
И музыка – дивный  дар.

Ты, ты можешь сделать
Что-то не так,
Что-то не так …
Все равно в печальных глазах твоих –
Свет неба.
Ты, ты можешь сделать
Что-то не так,
Что-то не так …
В игре твоей – отраженье моей веры.

Он прошел сквозь беду,
Называл себя снегом и ветром.
Но – растаял – и вот –
Пусто вокруг…
Только песня  - живет.
Бродит где-то его тенью.
В песне дышит,  живет
Мой растаявший друг…



      ОН ВЕЛЕЛ
НЕ  БУДИТЬ СЕБЯ

А есть ли жизнь на потолке?
О чем гласят царапины побелки?
И почему притихли в уголке
Стенных часов натянутые стрелки?

Я слышу,  как вопит апрель,
Хотя в ночи – ни отзвука, ни звука.
Закономерностью потерь
Шумит листва,
Едва касаясь слуха.

Зарождается жизнь предметов
С угасаньем лампады дня.
Ты одна наблюдаешь это –
Он велел не будить себя.

Но, раз уж так заведено,
Что всяк себе
Пристанище находит,
Я тку надежды полотно –
Катарсис мыслей к истине приводит.

И в потолочной маете
Есть свой уют,
Тоска и ожиданье,
Но зарождающийся день
Все погрузит
В привычное молчанье.

Зарождается жизнь предметов
С угасаньем лампады дня.
Ты одна наблюдаешь это –
Он велел не будить себя.

Не волновать себя он велел…




КАК БЫТЬ?

Я жить  надеялась так,
Чтобы не было фальши.
И ветер порой
Подпевал мои песни.

Но дом без тебя – опустел…
Что же делать мне дальше?
Любовь – повернулась спиной,
Хоть осталась на месте…

Как же быть?
Солнцу не запретить
Лить свой свет на сотни лиц –
Лиц беспечных прохожих…
Может, мне уйти?
Только истины – не найти,
Так же,  как не догнать
 Перелетных птиц.

А ты – такой же, как я,
Только более странный.
Ты – ствол,  надломленный
Силой ненастья.
Ты  все еще веришь,
Что сможешь постичь ураганный,
Мятущийся ветер и дождь,
Словно высшее счастье.

Как же быть?
Солнцу не запретить
Лить свой свет на сотни лиц –
Лиц беспечных прохожих…
Может, мне уйти?
Только истины – не найти,
Так же,  как не догнать
 Перелетных птиц.

А мы – забыли,  как  выглядит
Чистое небо –
Свой взгляд приковали к земле,
Онемели как камни.
Тебе – все равно,
Где забыться навеки,
А мне бы -
Оставить свой след в облаках,
Солнце тронуть руками…





 ЧТО ОСТАЕТСЯ НАМ

А нам остается только удить слова
Из скудных запасов
                коры головного мозга.
А нам остается только качать права
В очередях у жизненного киоска.

А нам остается только
                возделывать грязь,
Растапливать печь твореньями
Страдивари…
Да что остается нам –
                заплетаться в вязь,
Пополнив статистику очередных аварий.




ОСЕННЯЯ ПЕСНЯ

Гибли листья осенние,
Падая под ноги нам.
Ты пытался понять,
Почему я тебя покидаю…
Извини,
Я, наверное, слишком
Поверила снам,
И теперь не хочу просыпаться,
Когда засыпаю.

В прошлый раз
Эта жуткая участь постигла меня:
Я пыталась понять,
Почему он меня покидает…
Он сказал,
что наверное, слишком доверился дням,
А ночей у рассветной любви –
Не бывает…


МЕНЕСТРЕЛЬ

Ты подарил
Больше, чем смог приобрести.
Ты мог бы полностью избыть
Свои напасти.
В сумерках – греет мелодия снов,
А поутру настает

Плата за веру,
Плата за обескровленный кров.
Плата за обезлюбленную любовь.
Выплакать ветер,
Выалкать  грезы свои,
Стать Менестрелем Всея Земли.

Где бы ты был,
Если б песенка ожила,
Ниточкой белой
По темной тропе
Проводила…
В сумерках – греет мелодия снов,
А поутру настает

Плата за веру,
Плата за обескровленный кров.
Плата за обезлюбленную любовь.
Выплакать ветер,
Выалкать  грезы свои,
Стать Менестрелем Всея Земли.



        *  *  *

Знать каждый шаг твой,
Каждое движенье,
И, трепетно, полуприкрыв глаза,
Ловить твой голос,
Видеть отраженье
В чужих глазах,
Далеких голосах…

Ты – тайное мое воспоминанье.
Пусть не дано нам видеться теперь –
Ветра – порывы
Твоего дыханья,
Метели – холода
Твоих потерь…

А я… Что я?
Таких, пожалуй, много –
Слепых заложниц
Собственных причуд.
Мне хорошо, когда я одиноко
В ночи безмолвной
О тебе грущу.



ЗИМНЕЕ ЗОЛОТО

Расскажите, снега,
Кто вас выдумал?
Кто заставил вас
Мучится холодом?
Этот белый сугроб –
Только с виду мал,
А внутри –
Он напичкан золотом!

И в феврале,
И в марте
Бьются об лед слова.
Из кружевных
Объятий зимы
Осиновым клином
Торчит  моя голова.

А пока что –
Зима бьет в расщелины
Окон наших жилищ
Недостроенных…
Лупит в стекла
До самосожжения,
Словно дерзкий укор
Обездоленных.

И в феврале,
И в марте
Бьются об лед слова.
Из кружевных
Объятий зимы
Осиновым клином
Торчит  моя голова.



МИРАЖИ ЗА ОВРАГОМ


А я родилась затем,
Чтобы смотреть на небо,
Превозмогая страх
Нервов, артерий, жил.

Нет ничего важней,
Кроме воды и хлеба,
Кроме сети дорог,
Кроме стихийных сил.

И пусть следы моих тревог
Снега заметут.
И пусть не встретит
Звонким лаем дворняга…
Я точно знаю:
На ущербный уют
Не променяю
Миражи за оврагом.

А я родилась затем,
Чтобы напиться ветра,
Сетью его речей
Околдовать тебя.
Но, ненавидя вихрь, -
Вечный удел поэта –
Ты опускаешь взгляд.
Не разгадав меня.




ОТХОДЯ ОТ ЗЕРКАЛА

Не спи – эта ночь не для сна.
Пусть смыкаются веки – пусть
Говорит тишина
На наречии непонятном…

Оставь все былые слова –
Обратись в глаза,
И откинешь страх.
Страх сомнения и –
Рассмеешься.

Поверь: молитва  - еще не БОГ.
Затяни в узелок слова,
И святое молчанье тебе
Принесет прозренье.

Но знай: есть мирская печаль.
И печали мирской печать
Вырезает СМЕРТЬ.
Она – только временное спасенье.

Пойми: нет руки обращенной в перст,
Указующий путь к любви,
Указующий путь к любви.
Лишь сам.
Ты обязан сам
Через смерть пройти,
Вознестись из праха земных  забот –
Лишь тогда ты поймешь любовь.
Пойми и прими.
Пойми и прими.

Но мы,
К сожалению, мы
Забываем, какие мы есть,
Забываем, как  выглядим,
Отходя от зеркала.


                *  *  *

Потому, что уже невозможно прожить без Тебя.
Потому, что  любовь  беспощадно всосалась в подкорку,
В стоге сена ее бесполезно рассудка иголку
Отыскать... Мне уже не возможно прожить без тебя.

Потому, что уже ни к чему проклинать феврали -
Снег и ветер  обходят наш дом за четыре квартала.
Мы дрейфуем на льдине, укрывшись цветным одеялом.
А под ним так тепло... И к чему проклинать феврали...

              Смотреть, как падают          
звезды вниз,
              И плакать от каждого
              вскрика птиц,
             Поверь, никакой свободы нет,
              А есть отсутствие границ.

Этот рай, что таится у щелочки ласковых губ,
Меж дыханьем и словом, меж вымыслом и воплощеньем,-
Стал наградой для нас и всемирным законом прощенья -
Этот рай, что таится у щелочки ласковых губ.

Потому и взлетим, если к горлу подступит черта -
Маргаритовой мазью  спасемся, в диковинку, что ли...
Мир - на кончиках пальцев. Мы любим. И живы, доколе
Продолжает планета по-детски играть в города.




   Треугольник круга

Будто ты  не один,
Как бы даже со мной…
И гитарный мотив
полуплавает возле.
Затяжной карантин –
Я болею тобой,
Навсегда разделив
До и после.

Шли прямою дорогой,
А напоролись на виражи.
Но треугольником круга
Я зачерчу тебя от стужи.
В треугольнике круга
Тебя, конечно, не удержать…
Но когда ты уйдешь,
Я разучусь дышать.

Осторожный апрель
Прошептал: «Се ля ви»,
Обнаженным светилом
Закутался в лужи.
Сколько пиво ни грей,
Сколько звезд ни лови,
Где б тебя ни носило –
Ты очень мне нужен.




         *  *  *
               
 1
Господи! Я совсем не умею жить.
Господи! Отбери у меня перо!
Знаешь ли, каково - каждый день казнить,
Вкривь распинать, да вкось - себя самого?

Как он нелеп - предательский аксельбант
Славы поверх хламья. Трещит мой ствол.
Господи! Отними у меня талант,
В грязь затоптавший  глупое естество.

Ход предсказуем  Твой - козырной Валет.
Клею внахлест, другие же - ровно в стык.
Горе мое  - истерический  складный бред.
Хочется - боевых, время - для холостых.

                2
Мне омерзело жить во времена нуля.
Пресен поэтов хлеб - соль не в цене сейчас.
Если б родился в срок - дал бы стране угля!
Но - опоздал. Подбит бытом мой третий глаз.

Господи!  Я совсем не научился жить!
Господи,  не втыкай мне под ребро перо!
Я на земле стою. Думаю: рыть - не рыть...
А у Тебя в руках - очередной Zero.




   СОЛНЦЕ В ЛАДОНЯХ

Чуть касаясь, едва дыша,
На полтона,  с задержкой звука,
Полетела моя душа
К твоей.
А вокруг – так глухо…

А вокруг – словно вымерло,
Только звуки преград не знают.
Под этюды Ван Клиберна
Наши души сейчас витают.


Тонет солнце в ладонях
                твоих, любимый.
Стонет,
              ох, сердце стонет
на обертоне…

Тонет солнце в глазах
                твоих бездонных
Стонет,
              ох, сердце стонет
на обертоне…


Поединки -  отложены.
Мирным временем вечность мерим.
Кольца – серьги заложены.
Прежних связей оставлен  терем.

Кто-то выдохнет: «Это блажь –
быть влюбленным в ладошку света».
Только Ты меня не предашь,
Полуявь превратишь в либретто.


                *   *   *

Это будет такой восхитительный завтрак
На матрасе из трав, меж полосок овса.
Мы забудем вчера, и сегодня, и завтра,
Ведь в бокале твоем - не вино, а роса.

Я уже никогда не прижмусь к батарее -
Отопления нет в зябком доме моем.
От касания губ -  словно в оранжерее -
Расцвету под твоим обнаженным теплом.

Скину саван тревог  и банальной простуды,
Плейер ветра включу - слышишь музыку волн?..
Для того, чтобы есть, нам не нужно посуды. -
Из ладоней своих накормлю тебя сном.

Это будет такой восхитительный завтрак -
Между дремой и былью - ковылем порастет...
И рассыплется в прах обретенное наспех,
Важным станет все то, чего недостает.

Мы лежим, и земля муравой зеленится,
Меж изгибами тел пробегают ручьи...
Значит, это Любовь наполняет глазницы.
Значит, это покой.
Значит, просто, молчи.


               *   *   *

Быть может, всех прощу.
И наберусь удачи на сдачу.
Поверь, что я шучу
Лишь оттого, что внутренне плачу.

И эта простота коварней, чем нагота.
И эта маета страшнее, чем красота.

Я будто бы число
В нелепом уравненье с дробями.
И мне не повезло:
Раздроблен дух мой вместе с костями.

И эта простота коварней, чем нагота.
И эта маета честнее, чем доброта.

Теперь я словно тень,
Точнее, как обрывок газеты,
Что каждый божий день
Ты комкаешь в служебном клозете.




  БЕЗ РЕПЕТИЦИЙ

Дожны ли мы быть
друг против друга?
При скверном раскладе
Играть в поддавки...
А козыри-кто?
Ходит джокер по кругу.
Краснеют в руках
Наших грез поплавки.

Остаться в живых
После гибели мира
Нам выпадет шанс -
Ты только его подхвати.
Не можем мы быть
Врагами - Господь, помилуй!
Нас общий Парнас хранит.

На розе ветров
Загадаем венчанье.
И выкинем камни
Из наших одежд.
И пусть впереди
Поджидает прощанье...
Давай, безысходности
Плюнем на плешь!

Остаться в живых
После гибели мира
Нам выпадет шанс -
Ты только его подхвати.
Не можем мы быть
Врагами - Господь, помилуй!
Нас общий Парнас хранит.

Пусть всё против нас -
Это даже приятно.
Ведь только с тобой
Я безмерно тиха.
Прощала не раз
(И на солнце есть пятна)
Жизнь без репетиций,
Без черновика.





       *  *  *
                В жопу вас всех, люди богемы.
                Вы не знаете кто, вы не знаете где 
                мы…
                И.Осминкин.

Выйти до времени
Из головы.
Бросить из темени
Сети молвы.
И без отчаянья-
Даром, что дрожь-
К  югу отчалить от
Пафосных рож.

Вы жуткие люди,
Люди богемы.
Вы знаете все,
Но не знаете, где мы.

Нам - реставрировать
Дряхлый погост.
Вам - гастролировать

С фабрикой грез.
Номер порядковый -
Туз на спине.
Совесть с заплатками,
Слезы в вине...

Вы лживые люди,
Люди богемы...
На  заднице мира
Талантливый гемор.

Видно привыкли вы
В складчину жить.
Но декалитрами
Жизнь не испить.
И распадаются
Цепи времен
Из-за таких как вы
Вас-легион.

Вы умные люди -
Люди богемы.
Но вирус сидит
В головной микросхеме.




         КОНОКРАД

В сознанье  собственной лжи
Чужих коней сторожишь.
А чуть по ветру душа-
Вдогонку - свист палаша.
И перепутье - в висок.
Щелчок... И ты невесом.
А млечный путь  на губах
Преобразуется в прах.

Тебе бы в поле гулять,
А не коней воровать.
Проклятья выстрел  вслед:
Креста на тебе нет.
Христа на тебя нет.

Преступность зреет в крови.
И генной памяти крик
Живет в потомках твоих,
Как в небо пущенный стих.
Цыганка сына растит,
И сын тебя не простит.
Как конокрад уведет
В пустыню весь твой народ.

Ему б все в поле гулять.
Да все б коней воровать.
Проклятья выстрел вслед:
Креста на тебе нет.
Христа на тебя нет.





              *   *   *
               
                А.Сидоренко

 Здесь, в прокуренных кухнях прошла моя бурная молодость.
Отмотай этот счетчик назад, чтоб узнать, кто я есть.
От идей и  затей мне осталась лишь разочарованность.
Я прощаюсь с поэзией. Вот лебединая песнь.

Начинает мутить от изжеванных тем  Розенбаума,
Чем страшнее исход, тем понятнее "Blue Valentines"...
Вот проходит еще одна леди с ужимками дауна.
Понимаешь, что дура, но все ж приглашаешь на dance.

Даже в злачных местах - ни порока тебе, ни романтики.
"Чистотою сортиров прикроем духовный распад!"
Перережем курей,  ведь  важнее всего - профилактика!
К милой рвутся в Израиль - какой там  резной палисад...

Фиолетовый в моде, еще бы,  он так заразителен -
Этот странный замес бледно-розовых и голубых.
Я бы не был так груб, если б был не настолько чувствителен.
Бесполезно быть певчим в стране безнадежно глухих.