К 60-летию брата Николая Кузьмича

Шестьдесят - сердце  чуть  подустало,
понемножку  суставы  болят.
Шестьдесят – это  наш  полустанок:
постоять, оглянуться  назад.

Где-то, детство  вдали  затерялось
в  деревеньке, у  балки  крутой.
Не  в  холёной  среде  обреталось,
а  в  крестьянской  семье  трудовой.

Рос  да  рос, подрастал  понемножку,
там  и  юность  вступила  в  права.
И  влюбился  однажды  в  гармошку,
та  любовь  и  поныне  жива.

В  хороводах  девичьих  возможно
приглянулась  бы  вскоре  одна,
но  забилось  внезапно, тревожно
в  каждом  сердце  российском -"Война!"

Ты  ушёл  среди  всех  одногодков 
самым-самым  в  строю  молодым
и  нескладной  крестьянской  походкой
прошагал  сквозь  огонь  и  сквозь  дым.

Был  в  боях  на  полях  Сталинграда,
на  отцовской  земле - на  Дону,
и  считал  величайшей  наградой 
поскорей  бы  закончить  войну.

Пуля-дура  была  не  шальная,
бил  прицельно  чужой  автомат.
Разрывная. И  рана  сквозная.
Но  живой, слава  богу, солдат!

Много  крови  бойцы  проливали
и  забилась  твоя  родником.
Санитары  тебя  подобрали 
в  том  бою  под  смертельным  огнём.

Этой  раны  хватило  солдату 
до  последнего  залпа  войны.
И  окопы  сменил  на  палату,
непривычной  сплошной  белизны.

Наконец, и  тебя  подлечили.
С  виду  цел  и  такой  молодой!
Подержали  чуть-чуть, помудрили,
а  потом  отпустили  домой.

Погулял  на  гражданке  недолго,
ты  без  дела  сидеть  не  привык 
и  по  зову  гражданского  долга
на  работу  пошёл  фронтовик.

Всё  прошёл - и  нужду, и  невзгоды,
что  ушли  уж  не, так  далеко.
Даже  в  послевоенные  годы 
ещё  долго  жилось  нелегко.

Ты  всю  жизнь  постоянно  работал,
за  себя, за  двоих, за  троих, 
до  седьмого  солёного  пота,
а  случалось – и  без  выходных.

И  когда, уже  будучи  дедом,
ненароком  попал  на  курорт,
поначалу  глядел  обалдело
на  гуляющий  праздно  народ.

Нелегка  твоя, братец  мой, доля,
но  что  было – быльём  поросло.
Молодцом  продержался, ты, Коля,
да  и  счастье  не  мимо  прошло.

Счастье  в  том, что  в  суровые  годы
ты  полезен  Отечеству  был,
своему  трудовому  народу 
верой, правдой  и  кровью  служил.

Счастье  в  том, что  Победы  дождался
майским  днём  в  сорок  пятом  году
и  живым  из  немногих  остался 
в  том  свинцовом  кромешном  аду.

Счастье  в  том,
что  вы  встретились  с  Аней,
что  пошла  за  твоею  судьбой 
и  женой, и  хозяйкой, и  няней
она  рядом  и  всюду  с  тобой.

Счастье  в  том, что  и  дети, и  внуки
без  нужды  и  лишений  растут,
что  не  знают  ни  горя, ни  муки
и  под  небом, под  мирным, живут.

И  спасибо  родителям  нашим,
подарившим  возможность  пожить.
Это  счастье  и  нет  его  краше –
жить  на  свете, страдать  и  любить.

Шестьдесят. Сердце  чуть  подустало,
в  непогоду  суставы  болят.
Шестьдесят  это  наш  полустанок,
постоять  оглянуться  назад.

Постояли  уже, оглянулись,
в  прошлом  нечем  тебя  упрекнуть.
И  пока  мы  ещё  не  согнулись,
пусть  опять  продолжается  путь.

Может, скорости  будут  поменьше,
препонов  не  будет  больших,
но  зато  поспокойней, полегче 
и  купе  вам  теперь – на  двоих.

Так  счастливой  и  светлой  дороги!
И  здоровья, и  счастья  в  любви!
Без  нужды  и  без  лишней  тревоги
ты  ещё  шестьдесят  проживи!

Я  с  особым  почтеньем  склоняю 
свою  голову, брат, пред  тобой,
от  души  и  с  любовью  желаю
долгих  лет  тебе, Коля, родной!