Изломанность

Все слова мои изломаны на слоги и буквы, даже на точки.
Вся жизнь разбита на удары сердца не в такт и рваные вздохи,
Вот уже месяца два как надломлена и не писала ни строчки,
Хотя если абстрактно, то может быть это и вовсе неплохо.
Сквозь запахи мокрой травы и рваного неба осколки под нами,
Живу и иду, стараюсь чтоб внятно, чтоб чаю глоток и постель,
Чтоб поменьше тебя и побольше меня, укутанной свитерами,
Чтоб кровавые мятые краски наконец заменила пастель.
Я пишу тебе письма, по сотне за сутки, не меньше, поверишь?
А потом разрываю их все на клочки, на осколочки и в окно,
Если едешь в метро, то бывает, что даже смелеешь,
А потом дома снова с монитором играешь в немое кино.
Все твои неответы сливаются в битую линию вздохов,
В косые пунктиры по комнате и к ящику на первый этаж,
В обновленье страницы десяточки раз за секунду и общее "плохо",
А все эти линии точек сливаются в общий пред-что-то мандраж.
Бессоннные ночи с отрывками сна между светом и тенью,
Приносят мне стуки часов и тоненький плач сквозь окно,
Я б заменила походы по театрам бессмысленной ленью,
И шторы б задернула чтоб было все время темно.
Темно и таблеточно, и глубоко, до экстаза, до сути.
Мой юмор уныл, но в запасе остались таблеточкипозитива,
И почему-то в тебе есть какая-то очень уж "бритиш бьюти",
А во мне лишь еврейская красота и короткая перспектива.
Постоянно про губы твои и ласточек на тоненькой коже,
Постоянно в надеждах на что-то, отчаянных и с тобой,
Разве можно так жить, улыбаться? Послушай же, Боже!
Ты судьбу мою спутал, уверена, билет вручил мне чужой!
Забери его, Господи, забери и сожги! Или скомкай и выброси!
Это очень, весьма несчастливый билет на любовь в никуда.
Мое сердце стучит тяжело, как-будто покрытое известью,
И мысль одна только бьется как бешеный кролик - беда.