Анатомия женского одиночества

У одиночества такая есть графа:
Быть легче холостым, чем одинокой.
Такая женщина становится жестокой.
Но это после. Странною – сперва.

Все жалости вобрав и утешенья,
Она в начале тихих страшных дел
Прилежно терпит муку положенья,
Пока терпению наступит свой предел.

Внимает сплетням, ходит по подругам,
Выказывает дружбу на лице,
Желает счастья любящим супругам,
Целует мило чадо их в конце.

Придя домой, снимает все одежды
И долго смотрит зеркалу в глаза,
Пока расплывчатые образы надежды
Не превращаются в пикового туза.

И вот спадают волосы на плечи,
Прикушена губа, и блеск в очах,
И вместо женщины – один огромный страх,
Великий страх – жестокости предтеча.

Стоит пред зеркалом уж ведьминская дочь.
Ложатся тени в белые постели.
И начинает ворожить глухая ночь
Руками на измучившемся теле.

Все самые ужасные грехи
Сползаются на мокрую подушку,
Все самые прекрасные стихи
Плюют свои премудрости на ушко.

И сны камнями падают на грудь,
И кто-то бёдра лапает когтями…
Так входит в душу ведьминская суть –
По капле. Не форсируя. Ночами.

Так постепенно женщина гниёт,
Подмены роковой не замечая.
Для окружающих она ещё живёт,
Но больше – как изгнанница из рая.

Уже её обходят стороной,
На праздники всё реже приглашают;
Уже обновки в доме – ни одной,
Стать ведьмой даже совесть не мешает.

Котёнок чёрный приблудился по весне,
Вином облиты, прокурились насмерть шторы.
Случились музыкой с собою разговоры
На первой исстонавшейся струне.