Осень. Биндюжник бежит за бутылкой. Сапожник...

Осень. Биндюжник бежит за бутылкой. Сапожник
Трезв, потому что не пьёт уже  месяц. Таксисты
В карты играют и пьют.  Что-то местных не видно.
Это конец октября.  Скучно, сыро и дождик…
Утро моё каждый день начинается с Листа:
Рядом –  за стенкой живёт музыкант. Очевидно

Я не такой и ценитель искусства, как думал
Юный мечтатель, с кем мы до утра просидели
В баре «Вечерний» за кружками пива. Ну, ладно…
В доме прохладно. И если меня не продуло,
Значит – привет тебе, старость, поскольку с постели
Встать невозможно без бранного слова. Отрадно

То, что ещё я… а, впрочем, об этом не стоит.
Если и петь, то о чём-нибудь непреходящем,
Вечном, высоком… Поэмы летят из окошка
Птицами –  в клетку, в линейку. Подобных историй –
Больше, чем нужно и в будущем и в настоящем.
Что говорить о прошедшем. Поэта  дорожки,

Сколько не вьются, но редко приводят куда-то,
Где бы обрёл он покой,  и отсюда поступки
Неадекватные. Стыдно, печально и стыдно.
Нет ни единственной рядом, ни друга, ни брата.
Нет ничего. Пустота. И становится жутко
Даже от собственной тени подчас.

И обидно,
Что я не смог, увлечённый поэзией нежной,
Милой моей, небывалой, весёлой, воздушной,
Сделать чего-то ещё, что не сделал, но должен,
Может быть, сделать. Всё реже, всё реже и реже
Я вспоминаю о близких, родных – непослушный
Сын, алкоголик, бездельник, развратник, но всё же

Я их люблю и надеюсь, что это взаимно.
.     .     .     .     .     .     .     .     .     .     .     .     .     .     .
Ну, а пока: Лист – за стенкой, простуда; с кровати
Встать невозможно. В передней, у самого входа –    
Мальчик и девочка; и рассуждают наивно
О чудесах, о свободе, о счастье. Мечтатель
Слушая их, достаёт черновик из комода.

 25 октября 2007 г.