Савроматка

«Если б был этот мир на ином установлен законе,
То назад времени побежали б, за прошлым в погоне»
                Низави Гянджеви

   Савроматы. В нашем крае они жили в У111-У11 веках до
н.э. По легенде они произошли от смешанных браков скифских
юношей с воинственными амазонками. В обществе савроматов женщины были жрицами, воинами, вождями.

Печаль не красит савроматку,
Она как каменный резец
Прошлась по родовитым складкам,
Застыв в стареющем лице.
Ни пламя бисера на куртке,
Ни блеск привесок и перстней
Не расшевелят прищур мудрый,
Не разожгут веселья в ней.
Как быть: ни что сейчас не скажет –
Ни амулетов волшебство,
Ни звоны приворотных пряжек
И ни высокое родство.
Витая бронза – свет и тени,
Кружочек зеркальца в руках…
К лицу ли женщине сомненья,
Коль ей не ведом в жизни страх.
Дитя всесильной амазонки
И скифа бешеных страстей,
Она росла под топот конский
И пенье смертоносных стрел.
Свободолюбивые напевы
Качал задумчивый Итиль.
Она конем топтала смело
В степях с трех лет седой ковыль.
От амазонки – стан воздушный.
От скифа – рыжая коса.
В семье легка и вездесуща,
В строю сурова и сильна.
В крови её и лед, и пламя,
В глазах – отвага и порыв.
Она жила одним дыханьем
Под звон мечей и блеск зари.

По пояс ковыльное море.
А жаркое солнце вверху.
Соседи, живущие в ссоре,
И скорая смерть на слуху.
Печаль пожилой савроматки
Таится в зеркальце немом.
Устои племен и порядки,
Как уголья, гаснут кругом.
Курильницы зря раздувают.
Ведь жертвенник мрачно молчит.
А к предкам уже не взывают,
Над камнем никто не скорбит.
Не зря савроматка в печали,
Угрюма, молчит и молчит,
Что кони в разъездах устали,
В пыли акинаки-мечи.
Ржавеет железо без дела,
Бунчук приторочен к седлу.
И ссохлись тетивы и стрелы,
Сказаньем не красят молву.
Какой уже год только схватки
За вешние травы гремят.
Но там не мечи, а рогатки
Берет в свои руки отряд.
Отгонят соседа подальше.
И выставят пост на юру.
Не дети ли с плетками раньше
Хранили от вора траву.

Стоит стареющая жрица.
Как изваяние в степи.
Какая боль в глазах таится,
Какая сила в жилах спит.
Не ровен час – она заклятье
Над станом сонным совершит.
Не силой – огненною страстью
Поднимет в небо меч и щит.
И не она ли в битвах первой
Врубалась в логово врага.
Дрожала плоть, звенели нервы,
Врастала в меч её рука.
Из диких воплей слаще песни
Был торжествующий призыв:
Врага добить, на бранном месте
Разжечь победные костры.
Чтоб выбрать мужа, надо было
Троих врагов убить в бою.
От счастья сердце больно ныло.
И не страшилась, что убьют.
Но муж в набегах сгинул скоро,
Её же жрицей нарекли.
И лет упрямые узоры
В чело безжалостно вползли.

Сосуд с благовонью отложен,
Домашняя утварь не в счет.
Ах, жрица спокойно не может
Кусок положить себе в рот.
Она отвечает за племя,
Она верховодит в строю.
Её не ушло ещё время,
А скифы в походы зовут.
Пройдут они знойною степью
В долины, где зреет миндаль.
Легенду разносит пусть ветер,
Что есть савроматская сталь.
Трепещит пускай мудрый Дарий.
Отныне ему не уснуть.
Сады почернею от гари,
Пожары дворцы захлестнут.
Быстры савроматские кони,
Сильны савроматы в бою.
И сытая Азия дрогнет,
Коль бубны степные забьют.
И даже Двурогий запросит
У них унизительный мир.
Степняк церемоний не сносит,
Владык он повсюду громил…
И звезды лишь только померкнут.
Решит она табор поднять.
Народы в безвестность повергнув.
Себя и свой род потерять.