Глубоководное бурение

Какой прибой
откроет малость
на дне таящихся медуз?
Им много щупалец досталось.

Срослись, сплелись
между собой
под камнями тугою тиной.
И только наступи ногой...

Как над цветами
паутина, как розы,
как росток весной,
застигнутый морозом.

Как ветер,
срывающий листы
с твоей картины.
Как грязные холсты.

Как мины
в парке городском.
Как на болоте дом.

Зовут тебя
благими голосами,
медовыми губами,
сыростью ночной,
мягкими волосами.

Белыми парусами
над чёрною ладьёй.
Приговором стаи,
прочитанным
суровым судьёй.

Гонят
власти огнём.
Холодом лжи.
Ночью и днём.

Трепетом кожи
под сапогом,
дружбой коварной,
новым врагом

давят и мнут,
чести не зная.
Тьмой каракатиц
вокруг охраняем,

судьбы разбив
и жизни поправ,
пишется тленом
чёрный устав.

С ликом надменным,
на трон из костей
встав, тянет -
положить над Вселенной -
руку, как девять сотен сетей,

тысячи и миллионы подмяв,
призрачной зари лучами
одарив
за красным концом гаммы,
холодом пустоты за плечами,
железом пентаграммы.