Детство в Казахстане. Гроза в степи

В памяти моей мелькают города.
Каир, Нью-Йорк, Любляна,
И прерии Техаса, так похожие
На степи Казахстана.

Стамбул, София, Порт-Саид,
Белград, Алания, Париж.
Одесса, Киев и Москва.
 А Ницца, Канны, Монреаль;
Такая роскошь, просто рай!

Я посетила много стран!
Где море есть и океан.
Но почему же   иногда
Пронзает сердце
Щемящая тоска?

И, как надоедает быстро чужая красота!
И если б не было любви к родным краям,
Птиц перелётных не тянуло бы
С Югов роскошных,
К бедным Северам.
О, детство босоногое!
О, знойный Казахстан!
Мой сон ночной. Ты мне
Милей роскошных стран.

Саманных хаток украинский уют,
  Как вишни лепестки
Гонимы ветром жизни
В степи нашли приют.

Настоянный  на диких травах
Знойный аромат.
Ковыль нежнее шёлка.
 Казах на лошади,
Родной мне брат.

В прохладной юрте пёстрый полумрак,
Кумыс в пиале, хрусткий баурсак.
Нам детям доставались бескорыстно;
Просто так.

А песни заунывные степных ветров
Нам заменяли лучшие хиты «Битлов».

О, зимние  бураны родных степей!
Особый вам привет.
Так  утлые землянки заметали,
Бывало, сутки  ждали,
Чтобы из плена снежного  извлёк сосед.

В морозы стойкие,
Столбами струйными
Вверх к небесам
 Вились кизячные дымки.
 И пахло сеном,
 А в доме, свежевыпеченным хлебом.
И печь, как мама, тепло хранила
Все ароматы мира, добром дыша.
Уютней места я не находила.

Поля пшеницы, как безбрежный океан,
 И жаворонков трепетные трели.
И их любви безумный камнепад,
из дикой мяты и полыни аромат.
Мне б никогда не надоели.

Видали вы, как дышит степь вечернею порой?
Вся разомлевшая, полуденной жарой.
Одета в летний, пёстрый сарафан
Над нею клубится пряный,
Лилово – розовый туман.
 Не надышаться!

И в дикой красоте её раскосых глаз,
Ночное небо отражает
Сверканье древних звёзд
Прекрасных, как алмаз.

Пастух пригонит тучные стада,
Их после зноя
ждёт прохладная вода.
Тугие струйки парного молока
Весёлым звоном бьют в бока ведра.

ГРОЗА В СТЕПИ.

Я помню степь иной,
Когда терзал её испепеляющий всё зной.
Растрескалась земля,
Трава пожухла,
всё живое ищет тень,
И просит влаги.
  Лишь серебристая полынь,
становится седой,
 но не сдаётся,
 И полна отваги.

В недвижном мареве
Парит степной орёл,
И зорким оком  ищет корм.
Казалось; он один живой.

Но наступает день,
Когда густеет горизонт,
И знойный ветер  по небу несёт,
Пушистый белый завиток -  грозы предвестник.

Темнее синьки небосклон,
Не слышно птиц, лишь мухи звон
В окне веранды,
Выводит пленница рулады.

 Звенит тревожно тишина,
Не шелохнется лист на древе.
Куда-то делась трескотня
Кузнечиков весёлых.
В расщелинки забилась малышня.

Всё в ожидании!

 Вот  долгожданный  фронт грозы!
В переднем крае  вихрей буйных,
Летят огромные шары, оторванных перекати поле,
Несутся по степи, как дикие волы,
Когда их выпустят на волю.

Летит, летит воинственный отряд,
Вверх поднимая всё подряд.
Несут обломки, пыль и землю,
Что не сумело укрепиться.
Крутым столбом
По степи мчится.

За вихрями другой отряд;
сверкают огненные стрелы,
То блещет молнии парад.
А грохот грома грозового
Разбудит даже неживого.

И капли первые дождя
Ещё неспешно, чуть дразня,
На раскаленный двор упали.
И превратились сразу в пар,
И вместе с пылью вверх поднялись.

Уже над самой головой
Сверкнула молния такого блеска
Глаза зажмурились сами собой.
От оглушительного треска,
В восторге и ужасе
сжималась детская душа.

И тут разверзлись небеса!
И дождь, сплошной стеной,
Как океанскою волной,
Благословенной влагой поит степь.
Всё воскресает!

О, степь, омытая священною водой!
 Как ты  прекрасна и свежа!
 Красавица моя!

Я знаю, всегда так было!
Шли где-то войны,
 и рушились большие города,
но опрокинутое небо степь хранило,
и нас детей - потомков, высланных сюда.
2005 год.