Последний шаман Подкаменной Тунгуски - глава 9

ПОСЛЕДНИЙ ШАМАН ПОДКАМЕННОЙ ТУНГУСКИ




     Глава 9


   С первыми же ударами из под земли начали показываться обитатели Нижнего мира. В общем, этого ожидали, к тому же они уже показывались еще во время подготовки деревьев, когда некоторые из шаманов не выдерживали, убегали в тайгу. Теперь же этих демонских духов видели почти все, а на многих они пытались наброситься. Только благодаря полученной силе Мусун выдерживали шаманы, и все равно несколько человек не выдержали и убежали. Страх был такой силы, что противиться ему было невозможно, шаманы буквально безумели, полностью теряли волю, бежали в тайгу не разбирая дороги. К счастью, благодаря тому, что бубны были общие, объединяли собой всех шаманов, оставшиеся могли передавать свою силу испугавшимся, и таким образом контролировать ситуацию – убежавшие через некоторое время возвращались и продолжали принимать участие в камлании. Единение было такой силы, что каждый из шаманов чувствовал всех остальных, каждый ощущал себя как часть единого сверхсущества. И все равно, время от времени то тут, то там кто-то срывался, не выдержав нападения бесов, и убегал, чтобы через некоторое время вернуться.

   К вечеру почти все шаманы одновременно специальными колотушками одновременно били в оба гигантских бубна, которые говорили в унисон друг с другом. Грохот и гул от них был такой, что некоторые даже падали, не сумев устоять против этого гула, который буквально сбивал с ног. Как впоследствии оказалось, этот грохот в течении пяти дней слышали более чем за сто километров.

   Сменилась и нечисть, которая лезла из под земли – из Нижнего мира. С каждым ударом ее становилось все больше и больше. Уже появлялся и сам Харги с Бальбуккой, которую он бросал на шаманов, чтобы прогнать их и не дать сделать то, ради чего они собрались.

   Никто не знал, сколько уже продолжается это камлание: поскольку ночи очень светлые, а солнце постоянно закрывали тучи. Никак не получалось собраться всем в Верхнем мире на Чолбоне, чтобы обратиться за помощью к своему покровителю – змею Дябдару. Постоянно приходилось кому-то оставаться, чтобы отбить нападения духов Нижнего мира.

   Пришлось идти на риск – те, кто занимался сдерживанием сил Нижнего мира, начали по одному переправляться в Верхний мир. И когда их осталось уже меньше десяти человек, перед одним из оставшихся появился сам Харги, и отпустил Бальбукку. Смертный страх напал на этого шамана, и некому было ему помочь. Он бросился бежать, и бежал так далеко, сколько позволяли силы, затем упал и полз, пока не потерял сознание. Как только очнулся, сразу же опять побежал, потому что страх не пропал. Сколько времени он бежал – сказать не мог, пока опять не упал без сил и пополз. Так было несколько раз, пока он не добежал до какой-то реки, на противоположном берегу которой стояло какое-то стойбище. Только вид этого стойбища привел его в себя, и хотя смертельный страх не пропал, сейчас он сумел его обуздать, подчинить себе – и пошел обратно. Грохот здесь ощущался каким то отдаленным гулом, который накатывал волнами – то сильнее, то слабее. Так же волнами накатывал страх – то немного слабея, то почти сводя с ума. Харги не было видно – и это позволяло бороться со страхом.

   Он торопливо возвращался на грохот, и не понимал, как у него хватило сил так далеко убежать. Сейчас от него зависела как минимум судьба нескольких шаманов – он хорошо помнил предупреждение, и потому старался изо всех сил вернуться как можно быстрее.

   Он узнал эти места – идти до места камлания было полдня. Солнце поднималось над деревьями, было раннее утро. Ему не удалось вернуться. Что-то начало происходить невозможное: земля начала вибрировать и дрожать. Это и раньше ощущалось, но вдруг стало очень заметно, временами накатывали настоящие волны, словно на озере. Опять накатил страх, но бежать он не мог – у него отнялись руки и ноги. Он упал на землю и смотрел туда, откуда раздавался рокот. Страх не отступал. Он не хотел смотреть – но не мог пошевелиться, чтобы отвернуться. Он не мог даже закрыть глаз, чтобы не видеть этого – он лежал, словно мертвый, но все видел и слышал. Более того, себя он видел со стороны, лежащего на поляне с открытыми глазами без движения, и видел все три мира сразу. В Верхнем мире видел Хозяйку мира, своих братьев шаманов перед огромным Дябдаром, Севеки и Сели, Огды и огромное множество духов и душ Хеян, наблюдающих за Нижним миром, где стоял Харги, а рядом с ним надувался Кандыках, становясь огромных, невероятных размеров.

   Еще он видел и то, что происходило в Серединном мире, на месте камлания. Восемьдесят шаманов камлали, стоя вокруг двух гигантских бубнов, по сорок человек вокруг каждого, одновременно били огромными колотушками, пританцовывая и кружась. Обе поляны, которые находились за несколько сотен шагов друг от друга, вместе с бубнами и шаманами, как будто поднимались и опускались вверх – вниз, медленно, но в одном ритме с ударами, несколько ударов вверх, несколько ударов вниз.

   Он видел, как пульсировала поверхность расположенного поблизости болота, вместе с поросшими на ней карликовыми деревцами.

   Кандыках надулся до такого размера, что загораживал собой половину Нижнего мира.
Нижний мир казался как бы пузырем, уходящим от поверхности земли вниз. Верхний мир казался таким же пузырем, только уходящем от земли вверх.

   В Верхнем мире произошло движение. Шаманы, стоявшие перед Дябдаром, разошлись в стороны, а он сам быстро пошел вниз, к границе миров. Чем ниже он спускался, тем больше становился. Спустившись вниз, встал сзади камлающих шаманов, которые все могли бы уместиться на его морде. Встал рядом с пульсирующим болотом. Он осмотрел место камлания, шаманов, глянул и на лежащего без движения человека, который после этого взгляда перестал ощущать страх. Сейчас он испытывал трепет перед своим покровителем, и счастье, что он его видит, и что мир не закончится, раз он спустился.  Змей же, осмотревшись вокруг, опустил голову вниз, глядя на раздувающегося Кандыкаха, приподнялся на лапах, и ударил хвостом по его огромной зубастой пасти, которая у него вместо головы. Голова  - пасть отлетела прочь. А сам Кандыках начал сдуваться со страшным ревом.

   В этот момент поверхность пульсирующего болота отделилась от него вместе с деревьями, и взлетела высоко вверх, где распалась на тысячу кусков. На месте болота осталась грязная яма, из которой в виде странного дыма или пара начал подниматься в небо сдувающийся Кандыках, заполняя собой все окружающее пространство.

   Дябдар, выполнив просьбу, пошел  наверх. В три – четыре шага поравнялся с Энекан - Буга, остановился и стал смотреть вниз, наблюдая, как Кандыках  заполняет собой часть Серединного мира. Кандыках же, чем меньше делался, тем ужаснее ревел.

   И вдруг то, что оставалось от Кандыкаха в Нижнем мире, лопнуло, и в этот момент сами поляны, где проводилось камлание, которые до этого времени просто поднимались вверх – вниз, сильно прогнулись, и стремительно выпрямившись, подбросили высоко вверх всех шаманов вместе со всем, что у них было. Гигантские бубны порвались, как гнилые тряпки, и разлетелись вместе со всем остальным.

   В этот же момент, от обоих полян во все стороны, как от двух брошенных в воду камней, по земле прошла волна, повалив деревья вместе с корнями.

   И в этот же момент стоящий рядом с Хозяйкой мира бог грома Огды бросил в то, что было Кандыкахом, молнию, и он загорелся и затем взорвался. И от него загорелась тайга.

____________

Тайга горела несколько дней. Шаман, наблюдавший эту картину, оказался дальше границы огня. Несколько дней он лежал, не мог пошевелиться. Думал, что умер, и не понимал, почему душа его не уходит в Верхний мир. Однако через несколько дней начал чувствовать тепло от амулета на груди. Постепенно начали шевелиться руки и ноги. Через день он сумел встать. Сил у него не было нисколько, он не ел почти две недели. Поев, чего удалось найти, сделал шалаш, и три дня ел и набирался сил. Все эти дни видел, как медленно расходятся соприкоснувшиеся миры, окрашивая небо в неестественный розовый цвет, тускнеющий день ото дня. Через три дня пошел туда, где было камлание. Увидеть своих братьев – шаманов он, чувствовал, не придется. Но мир был спокоен, а значит – спасен. Это было главное.


   На месте камлания ничего не было, все сгорело. Он не сумел найти даже следов, да и саму местность узнать было непросто: все изменилось, кругом была обгорелая поваленная тайга. Он попытался найти останки братьев – шаманов – и не нашел ничего. Он хотел найти амулеты – и амулеты тоже найти не сумел. Жить там было невозможно, и он ушел.

  Звали этого шамана Иван Александрович Тойто. Ты уже догадался, что это и был мой дед?


    Глава 10


   Я медленно возвращался из сибирской тайги 1908 года в кухоньку сельского дома 1985 года, настолько живо я себе представлял рассказ Ивана.



    <Окончание следует.>