Когда наступает отчаяние

Пишу я мрачное начало
Для тех, кого все так достало,
И радостный пишу конец
Для тех, кто все-таки борец...




Она сидит, склонив на колени
Свою безмятежную голову.
И колко вокруг, и холодно,
Что хочется очень лени.

Но строчки бегут, как вагоны
Того предпоследнего поезда,
И холодно так, и боязно
За жизнь свою из картона.

Он так её ранил больно,
Попал очень метко, в сердце,
В словах было столько перца,
Что слезы текли невольно.

Мягкие желтые стены
Давят виски прицелом.
Выстрел – и счастье в целом
До бешеной белой пены.

Ваза разбита в осколки.
Так же ей вырвали душу.
Где долгожданная суша?
Воды истерзали иголки.

И пасмурно так, и тоскливо,
Что плесень ей кажется раем.
Она без него умирает,
А было все так красиво.

Ногти впиваются в кожу -
Так легче забыть о боли,
И столько на ранах соли,
Что ей уж ничто не поможет.

Кусает в кровь алые губы
И рвёт фотографии в клочья.
Тоскливо так и порочно
В улыбке оскалились зубы.

Плавно она и медленно
Ступает по скользкому полу,
По скользкому, гладкому полу
Идёт туда, где ветрено.

А слёзы струятся лавиной,
Нахлынувшей будто нечаянно,
Когда наступает отчаяние
И тянет ко дну трясина.

Вот тёплая жесть батареи
Ласкает уставшие руки.
Закончить, прервать эти муки
И спрыгнуть вниз с этой реи.

Ей воздух щекочет ресницы,
Осенние листья аллеи
Кружатся быстрее, быстрее,
А ей бы взлететь в небо птицей,

А ей бы пожить хоть немножко
И память стереть до предела!
Начать все с начала хотела
И твёрдо закрыла окошко.

Туда, где багровые реки
Закрыта и смыта дорога.
А ей бы пожить хоть немного,
Стереть свою память навеки!