Камни на моей дороге

Я больше не люблю тебя…
Плачь, плачь,
Танцуй, танцуй,
Беги от меня, я твои слёзы…
Зови не зови, целуй не целуй,
Беги от меня,
Пока не поздно…
Просто волшебство твоих губ
Для меня утратило смысл,
Я твоей мечтою не стала…
Я не та, я не та.
И дыханье чувствуя рядом,
Обниму тебя своим взглядом,
А на сердце пустота, а на сердце пустота…
Плачь, плачь,
Танцуй, танцуй,
Беги от меня, я твои слёзы…
Зови не зови, целуй не целуй,
Беги от меня,
Пока не поздно…

Я хорошо помню тот день, последний день моей жизни. Моей Той жизни. Все было как обычно. Знакомый с детства вокзал. Знакомая с детства суета, все торопятся, проверяют билеты, боятся опоздать на свой поезд. А вот прибывает состав, встречающие идут к вагонам. С цветами в руках и радостью в глазах. Когда я была маленькая, мы с мамой ездили к бабушке, папа провожал нас и встречал на этом вокзале. Поезд еще не остановился, папа шел по перрону среди множества других встречающих, я высматривала его в окно, моментально выхватывала взглядом родной и любимый силуэт, сдерживая слезы радости. Как давно, кажется, это было…
Оглядываюсь назад и вижу длинную-длинную дорогу. На ней много камней – это мои ошибки. Как же их много. Я не люблю оглядываться назад, видеть эти камни больно, но, все равно, оглядываюсь…
 «Скорый поезд № 143 Санкт-Петербург-Белгород отправляется с пятой платформы, левая сторона. Скорый поезд № 143 Санкт-Петербург-Белгород отправляется с пятой платформы, левая сторона» - объявляет диспетчер.
Поезд трогается.
Медленно-медленно вокзал, дома моего города уплывают от меня.
Открывается дверь купе. Заходит девушка, моя попутчица. Совсем молоденькая, лет восемнадцать, наверное, и с огромной дорожной сумкой на плече.
У меня же вещей немного. Только пакет с едой и моя сумочка. В ней немного денег, документы и единственное дорогое мне украшение – обручальное кольцо. Я смогла снять его, но не смогу с ним расстаться навсегда. Оно лежит в бархатной коробочке на самом дне моей сумочки.
Девушка с огромными усилиями пытается поставить сумку на третью полку. Я собираюсь предложить помощь, но она справляется, достает из сумки пакет, ставит его на полку и садится сама. Смотрит в окно.
И я смотрю.
Город.
Мой родной город.
Здесь я выросла.
Никуда не уезжала, только в отпуск летом, и в мыслях не было переехать. Вот и  станции электричек остаются позади.
Обухово, Рыбацкое, кажется. Никогда их не запоминала. Дома все реже и реже, теперь маленькие деревенские домики, поезд набирает скорость, и они остаются позади. Два моста, в детстве, когда ехала домой, определяла по ним, сколько осталось до города. Вот и они позади.
Прошло часа полтора с момента отправки, а я все смотрю в окно. Моя жизнь осталась позади.
Перевожу взгляд от окна и чувствую, что девушка смотри на меня. Взгляд чистый-чистый, а глаза серые-серые, как дождь. И наивные.
- куда ты едешь? – спрашиваю неожиданно для себя. За весь день я произнесла лишь пару слов, и то формальность – в такси да с проводником. Мой собственный голос кажется мне чужим. Красивый, мне не раз говорили, но… будто не настоящий
- к родным, - отвечает девушка. Голос у нее приятный, но тихий, робкий. Начинаю узнавать в ней себя.
- а вы?
- я уезжаю из Петербурга, - как просто оказалось произнести эти четыре слова.
Я. Уезжаю. Из. Петербурга.
- насовсем? – спрашивает она. Какая же она молоденькая и наивная.
- насовсем, - как же просто произнести.
Насовсем.
Навсегда.
Больше никогда не возвращаться.
Мне становится страшно.
Больше не гулять по Невскому, от Лавры до самой Дворцовой, не провожать взглядом корабли летней ночью, когда темнеет лишь на пару часов, не слушать шум волн Невы, не наблюдать весной за ледоходом.
Но я так решила.
Я больше не вернусь.
- знаете, - тонкий голос моей попутчицы неожиданно выдергивает меня из моих мыслей, - я в Петербурге живу всего год, но я влюбилась в него, - она так счастливо и радостно улыбается, что мне становится завидно. Лишь на мгновение. Потом эта мгновенная зависть и страх вместе с ней уходят. Остается какое-то необыкновенно спокойствие и умиротворение – все так, как должно быть.
А она все говорит:
- я родилась и выросла в Белгороде, но сколько себя помню, рассматривала фотографии с видом Петербурга и мечтала, как я буду жить в этом городе,
Да, город Святого Петра действительно город-сказка, город-мечта, как в той песне.
В этой девочке я начинаю узнавать себя. Неужели я была такой восторженной и наивной? Влюбленной? Когда я изменилась? Когда перешла ту границу, с которой обратно не вернуться?
- я очень люблю Петербург, - говорю я, - но мне пришлось уехать, так сложились обстоятельства.
Останавливаемся в Твери. Позади Бологое…
Я совершила ошибку, страшную, непростительную, и теперь бегу от последствий. Подло и низко, как крыса с тонущего корабля. Что ждет меня в Белгороде? Я не хочу думать об этом сейчас.
- ты приехала учиться? – спрашиваю после затянувшейся паузы.
- да, я поступила в Большой, - говорит с гордостью за свое достижение.
Ну и что? Я тоже там училась… и десятки других пустоголовых детей влиятельных родителей, которые занимали чужое место. Поступили благодаря связям, а этим, полным розовых мечтаний и счастливых надежд, отказали.
Тогда меня это не волновало. Тогда хотелось учится там и только там. Как это было давно… кажется, что вечность прошла, а на самом деле каких-то семь лет.
Мало.
- тебе нравится учиться?
- да! Очень! – в ее глазах такой восторг. Видно, что она любит свою будущую профессию.
Я любила. Раньше. Теперь – нет. У меня учеба ушла на задний план, уступив место любви. Я никогда его не забуду, всегда буду помнить его улыбку, от которой на душе становилось так легко, а в его глазах какой-то особый свет. Я так любила его. Люблю. Всегда буду любить… но он меня никогда не любил. Хотя мы были женаты – я умею плести интриги, побеждать, но одного так и не победила. Он всегда любил ее. С первого взгляда. Она была такая хорошая, красивая, добрая нежная… Я умела быть такой, но я и другая тоже. Она на моем месте просто ушла бы в сторону. Я – нет. Уйти и видеть их счастье было выше моих сил. Я хотела и я добилась его. Но эти годы с ним не были счастливыми. На чужом горе счастья не построишь.
- знаете… - она наклоняется ко мне, будто хочет поделиться секретом, - у нас есть преподаватель… мы с ним любим друг друга… - краснеет и смущается. Совсем девочка, почти ребенок.
- это замечательно, - я едва сдерживаю усмешку, - но вам не легко придется.
- я знаю, но мы очень любим! – Сколько уверенности было в ее словах, сколько уверенности…
- а вы? – робко спрашивает она.
Я не отвечаю. Не хочу. Смотрю на часы в мобильном – мы разговариваем уже шесть часов. Только сейчас понимаю, как проголодалась. Достаю еду. Она тоже достает обед. Мы едим молча в тишине, но такое чувство, что разговариваем… странная тишина…
Поев, убираю свою половину стола, достаю плеер, ложусь, поворачиваясь лицом к бежевой стенке. Плеер так и не включила. Слушаю стук колес.
Давно я не ездила на поезде… мы с ним много где бывали, в разных странах, летали, а я ведь не люблю самолеты.
Как он сейчас? Что делает? Уже знает? Что чувствует? Ненавидит? А может еще ничего не знает. В душу закрадывается надежда, что еще не знает. Что я наделала? Раскаиваюсь. Да. Но ничего уже не изменить. Как я не подумала, что теперь он возненавидит меня?
Закрываю глаза. Включаю музыку. Тихая мелодия. Грустные до слез слова. Кто придумал эти грустные песни?
Время идет быстрее. За окном темнеет. Хочется пить. Поднимаюсь. Моя попутчица читает какую-то книгу. Когда я тянусь за стаканом, переводит взгляд на меня.
- и я любила. Да и сейчас люблю, - зачем я ей отвечаю?
- но почему тогда уезжаете?
- так нужно. Он никогда не любил меня. Он любит другую…
Мы молчим. В окне мелькает свет фонарей, фар машин – подъезжаем к Москве.
- ты любишь Москву?
- нет, - она пожимает плечами, - никогда не любила
- а я люблю…
Снова тишина. Стук колес становится приглушенней. Я смотрю в окно. В детстве мне нравилось смотреть на огни ночной Москвы из окна поезда. Так красиво… Я никогда не ложилась спать до остановки в Москве. Магия ее света притягивает, она не такая как в Петербурге.
- вы поэтому уезжаете? – неожиданно нарушает тишину девушка.
- да… я думала, смогу изменить, мы были женаты, но увы… сердцу не прикажешь…
Я не могла смириться. Я пыталась изменить. Это самый большой камень на моей дороге. Его не сдвинуть, не обойти.
Что же я наделала!
Только сейчас я осознаю это...
Мне кажется этот камень катится за мной по дороге, которая уходит вниз. Этот камень догонит меня. Закон жизни.
Не будет Белгорода. Не будет новой жизни, на которую я так надеялась. Нет. За свои поступки надо отвечать.
Этот камень догонит меня...
И мне даже не жаль.
Поезд постепенно снижает скорость и останавливается. Москва. Столица.
Девушка смотрит на меня своим чистым взглядом серых как дождь глаз. Она будто прочитала меня как открытую книгу. Будто знает все обо мне. Даже больше чем я сама.
Неожиданно дверь купе распахивается. Входят два мужчины в форме.
Милиция.
Я все понимаю, но единственное, что я чувствую, уверенность, что все так и должно быть. Приходит запоздалое осознание, что я не знаю ее имени. Как и она моего. Она смотрит на меня во все глаза и после минуты тишины, которая показалась мне целой вечностью, наконец спрашивает:
- что вы сделали?
- убила ее…

The end