Я рождена печаль принять

Опять жилеткою для слез
Из глаз чужих служу я
И чувств чужих апофеоз
За километры чую.
Я рождена печаль принять,
Но не свою - чужую.
И вот жилеткою опять
Для слез чужих служу я.
Вся жизнь моя посвящена
Тому, чтоб жизнь людская
Добром была освещена.
И вновь сердца ласкаю
Ко мне принесших боль свою
За жаждой исцеленья.
Над ними слезы я пролью,
Тем принеся спасенье.
И нет отрадней для меня
Стороннего вниманья.
Но, боль на радость изменя,
Уходят без прощанья.
Тогда лишь вспомнят обо мне,
Когда беда наступит,
Примчавшись на лихом коне.
И слезы вновь искупят
Вину чужую предо мной.
Им снова я внимаю.
Но как все беды стороной -
Так снова забывают.
На них я злости не держу,
Ни капельки обиды.
От равнодушных ухожу
Я с равнодушным видом.
Не мне судить, как создан мир,
Здесь повелось из века,
Что позовут к себе на пир
Того лишь человека,
С которым радость познают,
С кем весело смеялись.
А перед тем, с кем слезы льют,
Все двери закрывались.
Я не печалюсь: значит, так
Мне суждено по жизни
Гореть, как кораблю - маяк,
По прихоти капризной.
Я не открою никому
Того, что камнем в сердце
Лежит. Я верю лишь тому,
Что от любви согреться
Не суждено мне никогда.
В себе держу все тайны.
Я оживаю лишь тогда,
Когда душа бескрайне
Раскрыта для беды других,
Обильно слезы льются,
Хоть и не ценят люди их.
В груди сердца их бьются
Лишь для того, смеются с кем,
С кем пьют или гуляют,
Но не запомнятся ничем
Те, с кем они страдают.
И, право, глупо бы жалеть
Об их злосчастной дружбе.
А дружбу эту лицезреть
Мне вовсе и не нужно.
Такими люди созданы
Были первоначально:
Одни жить радостью должны,
Другие же - печалью.
Моя душа уже полна
Давно таких историй,
Которые б лишили сна
Людей десятки вскоре.
Но исповедь мою никто
Не пожелал услышать,
Про то, как плохо мне, про то,
Как смерть меня колышет.
Вот так же к Богу все идут
Просить себе блаженства,
А им и мысли не придут
Спросить у совершенства
В едином облике святом,
Что нам врачует души:
Мечтает, думает о чем,
Быть может, что-то нужно?
Один вниманья просит лишь,
Другой - участья, ласки...
А что на сердце ТЫ таишь,
Им вовсе до Аляски.
И вот жилеткою опять
Для слез чужих служу я.
Я рождена печаль принять,
Но не свою - чужую...