Семьдесят два часа

   В кабинете было синё от табачного дыма.  Не спасали даже распахнутые настежь окна. Благо начало сентября выдалось тёплым и солнечным.  Обычно в это время года  утренние заморозки уже бодрили.   Я только что положил телефонную трубку.  В ушах продолжали звучать грозные слова вышестоящего руководства о личной ответственности,  о партийном билете и прочие слова, которые обычно произносят, когда где-то становится жарко. Пошли вторые сутки с того момента, как я получил информацию о том,  что пятьсот пятьдесят детей,  работавших в Волгоградской области в составе сводного студенческого отряда,  выехали из Москвы не обычным поездом,  как было предусмотрено ранее,  а специальным маршрутом.   С этого момента я больше не покидал  свой кабинет. 
  В эпоху расцвета стройотрядовского движения сложилась добрая традиция обмениваться студенческими отрядами между областями и республиками.  Студенты  и школьники  получали уникальную возможность посмотреть страну,  познакомиться с традициями и жизненным укладом  других регионов.   Отряд из нашей небольшой республики  поехал в Волгоградскую  область убирать помидоры и черешню. По существовавшим правилам к первому сентября все должны находиться дома и приступить к учёбе.  Вот как раз из этой ситуации каждый выкручивался,  как мог.  Проблема заключалась в неспособности железнодорожников обеспечить своевременную доставку студенческих отрядов к месту жительства к первому сентября…  Здесь просто катастрофически накладывались друг на друга два потока –  возвращающихся из отпусков отдыхающих,  которым тоже надо было и на работу и в школу и стройотрядов.  Железная дорога в таких случаях решала свои проблемы нехватки подвижного состава и другие организационные проблемы за счёт задержки на пять-десять дней студентов и школьников на местах их  пребывания.  Это повторялось из года в год и,  в сущности,   не представляло особой проблемы.  Проще говоря, все к этому привыкли и даже научились извлекать определённую выгоду. 
Сейчас был особый случай.   Я бы даже сказал из ряда вон выходящий!  Дело было в том, что мы не знали график движения этого специального поезда. Железнодорожники, искупая свою вину за задержку,  решали ещё несколько организационных вопросов.   В тот год в Волгоградской области работали отряды из Новосибирской,  Кемеровской областей,  Хакасской  автономной области и Тувинской автономной республики.  Надо отдать должное департаменту пассажирских перевозок  министерства путей сообщения,  они быстро сообразили,  что все перечисленные регионы  располагаются один за другим по ходу следования.  С какой стати заморачиваться со  штатными  поездами,  стоящими в расписании,  бронировать билеты, обеспечивать пересадки и так далее,  и тому подобное.  Можно поступить проще.  Разместить всех в одном  составе и высаживать по очереди по мере прибытия на станцию назначения.  Сдаётся мне, что их начальник, подписывая маршрутный план,  воскликнул:
- Гениально!!!
Впрочем,  это лишь мои ничем не подкреплённые фантазии.   А проблема,  тем не менее,  была нешуточная.   У нормального поезда есть расписание.  Плюс,  минус два часа,  не в счёт.  А здесь…  Ни номера поезда…  Ни его статуса…  Ни маршрута следования… Ничего нет!!!  Прибавь ко всему этому больше тысячи разъярённых,  кстати сказать,  совершенно справедливо разъярённых,  родителей!!!  За один рабочий день, с момента поступления информации, мой рабочий телефон  в буквальном смысле слова поменял цвет с красного на белый.  Он не умолкал ни на мгновение.  Точнее он не звонил только тогда,  когда звонил я сам.  Ситуацию осложнял тот факт,  что среди ехавших были дети очень высокопоставленных чиновников.   Вместо того,  чтобы помочь мне хоть как-то разрулить ситуацию,  они хором,  вместе с другими родителями пили мою кровь. 
Тем не менее,  за прошедшие сутки мне удалось многое узнать.  Я выяснил все мыслимые и немыслимые статусы поездов.  Оказалось,  они бывают: пассажирскими,  скорыми,  туристическими,  литерными, почтово-багажными… И каждый из них движется по своему особому графику.  Что касается интересующего меня поезда,  то,  что я узнал,  повергло меня в шок.  Он по нескольку раз,  на протяжении одной дороги менял свой статус.  Проще говоря, узнать время его прибытия в конечную точку назначения,  в Абакан не представлялось возможным.  Я всю ночь вёл переговоры с диспетчерскими службами всех дорог, по которым должен был проследовать поезд.  Телефонистки узнавали меня по первым звукам голоса и быстро и безропотно соединяли с нужным абонентом.  В то время ещё не было автоматической связи и в нормальном режиме соединения приходилось ожидать часами…  Сейчас я использовал все имеющиеся у меня привилегии…  Одна из которых называлась – первая служебная.  Эти два волшебных слова ускоряли процесс созвонки  до космических скоростей.  Всё было безрезультатно.  Меня внимательно выслушивали,  входили в моё положение и спокойно объясняли.  Поскольку поезд идёт по прямому распоряжению министерства путей сообщения СССР,  мне могут сообщить о нём только тогда, когда он покинет пределы их отделения  дороги.
Положение становилось отчаянным! Я плёлся в хвосте ситуации.  У меня был некоторый временной запас. При любом раскладе путь от Москвы до Абакана  занимает четыре – пять суток. Вот эти сутки разницы меня беспокоили больше всего.  Где будут дети коротать эти чёртовы сутки,  если я ошибусь и просчитаюсь?   Пятьсот километров горной дороги – это для автобуса двенадцать часов пути в один конец.   По моему требованию автотранспортники должны были минимум на двое суток снять восемнадцать «Икарусов»  с междугородных маршрутов республики.  Если по закону,  я должен был их уведомить о времени прибытия поезда за месяц!!!  В данной ситуации счёт шёл на часы.  Пока что я просто не думал об этом.  Какая-то заявка,  как положено,  была им передана,  но железнодорожники вначале задержали детей в Волгограде,  а сейчас мутили с поездом.   Сейчас,  после очередной бурной встречи с группой родителей и последовавшей вслед за ней телефонной накачкой из высокого кабинета,   я принял решение.   
У меня в запасе было ещё два часа до начала рабочего дня в Москве.  Разница в поясном времени иногда служит добрую службу.  Я закрылся в кабинете,  отключил телефон и начал анализировать собранную информацию,  которая потребуется в предстоящем разговоре.
Приблизительно за год до настоящих событий,  на очередном совещании в Москве,  командиры региональных штабов,  воспользовавшись тем,  что на нём присутствовал заместитель министра путей сообщения СССР,  курирующий пассажирские перевозки,  в буквальном смысле слова вынудили его дать торжественное обещание лично реагировать на нештатные ситуации.  В качестве подтверждения серьёзности данного обещания он к концу совещания снабдил всех присутствующих телефонным справочником министерства,  где был и его прямой номер.  Учитывая сложившуюся ситуацию,  я решил воспользоваться его приглашением.
 Дождавшись начала рабочего дня в Москве,  я набрал,  ставшие за последние сутки практически родными цифры -  07.   
- Девушка,  будьте добры Москву, - я назвал номер телефона,  подтвердил свой номер и,  словно заклинание,  произнёс:
-  Срочно,  пожалуйста.  Первая служебная…
- Ожидайте, - монотонно,  будто автомат,  ответила телефонистка и отключилась.      
Меня соединили буквально через две минуты…  Сердце бешено колотилось,  не каждый день приходится разговаривать с заместителем министра союзного значения…
- Слушаю, - голос говорившего был  густым и хриплым,  что выдавало в нём курильщика с многолетним стажем,  либо оратора, вынужденного часто и помногу говорить.  Скорее всего,  имело место и то и другое…
- Здравствуйте,  Владимир Михайлович!  Вас беспокоит командир Тувинского республиканского штаба стройотрядов,  Антон Борин -  на одном дыхании представился я.
- Рассказывай,  сынок, - без лишних переходов и,  как-то по-отечески отреагировал на меня  Владимир Михайлович.  Я довольно подробно изложил ему причину моего звонка.  Он ни разу не перебил меня.  Когда я закончил,  он коротко сказал:
-  Антон,  сынок,  побудь на линии,   я сейчас разберусь…
Он не отключился,  не заблокировал  микрофон телефонной трубки,  так что я имел возможность слышать его поручения,  которые он коротко,  он очень чётко раздавал  по другим телефонам своим подчинённым… Менее,  чем через пять минут я вновь услышал его голос в своей трубке.
-  Антон!  Сынок! Ты ещё здесь?
- Да,  Владимир Михайлович…
-  Чего ты переживаешь?  Мне тут мои службы подсказывают,  да и Волгоград подтверждает,  что билеты у твоих орлов  от Волгограда до Кызыла,  понимаешь ли, брат…
В такие минуты мозг работает с неимоверной скоростью.  Я никогда не бывал в кабинете заместителя министра путей сообщения СССР,  но я был сыном железнодорожника и имел некоторое представление об их железнодорожных понтах и замашках.   
- Владимир Михайлович, -  уже  спокойно сказал я,  - можно ещё секунду Вашего времени?
- Говори…, - его голос посуровел.
- Введите,  пожалуйста,  маршрут Волгоград – Кызыл в карту,  которая у Вас за спиной…
Я до сих пор удивляюсь, как он не послал меня…  На некоторое время повисла пауза…
Затем я услышал громкий стук,  видимо,  от досады он стукнул кулаком по столу и громко,  никого и ничего не стесняясь ,  смачно выругался,  адресуя самые нелестные эпитеты в адрес своих подчинённых…
-  Ты ещё здесь?, - и,  не дожидаясь ответа,  ибо знал наверняка,  что я никуда не денусь, прорычал
- Я их, …  всех …!!!  Дай твой контактный телефон.  Начальники дорог лично!!!!  Слышишь,  сынок,  ЛИЧНО!!! Будут докладывать тебе о приближении поезда.
Немного успокоившись, он продолжил:
- Так сколько,  ты говоришь,  там километров от Абакана,  до твоего Кызыла?
- Пятьсот,  Владимир Михайлович!
- Да-а,  уж!  Не переживай,  сынок, справимся, - уже совсем спокойно закончил он разговор.  К концу дня я имел чёткое представление о продвижении состава,  о перспективах,  в смысле времени,  его прибытия в Абакан.  Повоевав ещё немного с местными автотранспортниками,  решил вопрос с автобусами.   В конечном итоге,  я ошибся всего на полчаса.  Автобусы опоздали только на тридцать минут…  Это была победа!