Восторгаясь высоким искусством

(о картине «Кающаяся Мария Магдалина»)
 (Тициан   1560–е  гг. Эрмитаж)

Как будто скорбь застыла в тишине.
Стенает болью глаз страданье…
Потока слёз следы на полотне.
И кающейся  Магдалины  восклицанье:
«О, Господи! Прислушайся ко мне.
Грешна я, Отче. Нет мне оправданья.
И нет достойного на всей земле
Твоей рабе несчастной наказанья.
Но так чиста моя любовь к Иисусу,
Как возле ног моих сосуд хрустальный!
Отец! Я клятвы не нарушу!
И чувственность упрячу в образ скальный».

В холодных бликах – черепа свеченье.
И мрак таит в глазницах  смерти зов.
Но протянул Творец Завет Спасенья.
Как много этим сказано без слов.
Померкло в муках чувств  влеченье.
Как нежно тело. Как насыщен цвет!
С лица исчезла горечь обреченья,
В глазах, сквозь слёзы, виден веры свет.
Наглядно зримы атрибуты отреченья:
Скалы суровость, покаянья жест…
И правда красок оглушает зренье,
Распущенных волос стыдливый блеск.
В порывах ветра гнев и  осужденье.
Но можно ль  осудить Любви Цветок?
В нём чистота сменила вожделенье,
Низвергнут страсти злой порок.
В раскрытой книге – мудрости сплетенье,
Осенних листьев огненная медь.
Есть высший смысл в мольбе прощенья,
И что теперь для Магдалины смерть?!