В час второго сна и после чая...

В час второго сна и после чая,
тихость моря взглядом привечая,
думаю о неѕвидали дней,
в памяти не пробудясь моей.
Ныне там – всё просто и привычно,
точно в кем-то прибранном жилье,
где бытует тишина обычно,
охраняя житие мое.
Как отсюда далеко всё видно, –
может, душу море очищает…
мне легко, тепло и необидно,
что меня судьба не привечает.
В час второго чая, после сна,
горизонта синяя струна,
разделяет небеса и волны,
ход давая ветру самый полный,
и ко мне он сквозняком летит,
обдувая многоглавый Крит.
Есть в начале мая что-то свыше –
осень – далеко, зима осталась
где-то позади, и новых чувств
ожидает человек искусств.
Кисть возьмёт он или к пианино
прикоснётся – всё равно поэту, –
штормов зимних выброшена тина
на берег, и чище моря нету.
В час второго чая, после снов,
человек искусств эгейски нов!
Снова время старит изваянья,
истуканов, волны скалы точат,
как естественны его старанья –
время всё к бессмертью приурочит,
напевая гимны о земле
каплями дождинок на стекле.