Стихи на конкурс Нет войне

http://www.stihi.ru/2009/04/27/5196 - конкурс Ланы Черезовой, сейчас по его итогам уже идёт голосование...

Вот мои стихи на конкурс. Первое написано специально; не считаю возможным выдумывать то, чего не было, события реальные. Второе - экспромт с другого конкурса, о вещи, "прошедшей войну", далее - всё, что мог вспомнить из ранее написанного. В косых скобках - добавление сегодняшнего дня.
И последнее: не только война не должна повториться... В нашей "обыденной" жизни есть много вещей пострашней.
С уважением,
Владимир

КУКЛА

Войны я в лицо не видел,
Лишений в жизни не знал.
Коль кто б в историки выбрал,
Писать бы о том не стал.

На кителе не пестрели
Награды в день выходной:
Мой дедушка был расстрелян
Под Новый, тридцать восьмой.

А был он простой крестьянин,
С землёю хранивший связь;
Подростки – тётя с дядьями,
А мама не родилась.

Мне сердце о том не скажет,
Светла его тишина,
Нельзя и представить даже,
Что значит слово «война»,

Что значит слово «бомбёжка».
В лесу спасались дядья,
И тётя, и с ними – крошка,
Три года, - мама моя.

В каком-то старом сарае,
В тепле дыханий, сенца,
То часто, то замирая,
Стучали людей сердца.

Родни в этот год немало
У бабушки собралось.
Она же всех принимала,
Хоть всех ей трудней жилось.

Была до света в работе,
Ведь сядут за стол с утра
Кузены дяди и тёти,
И бабушкина сестра.

В тот день, не справившись за ночь, -
Причудлива вязь судеб –
Она пекла партизанам
В деревне подовый хлеб.

А в лес деревенским бабам
Бежать – не равняться в строй.
Был весь подростковый табор
В сарае с её сестрой.

Безумна толпа народа,
И ужас неудержим.
Рвануло где-то поодаль,
И кто-то крикнул: «Бежим!»

Коклюшки гиблой затеи
Едва ли мы расплетём;
Подростки снялись первее,
За ними – кто был с дитём.

Своих-то нести не тошно,
А тут, поди, не своя –
Чужая, лишняя ноша –
Ребёнок, мама моя.

Зелёное было платье
Одно надето на ней.
Ей ласковое сказать бы
Словечко, маме моей.

Но, платьишко сдёрнув, долго
Не мешкала, - чай, не мать, -
Сказав: «И без платья дОбро…» -
И, - издали: «…помирать!» -

Бегом припустила тётка,
Такие, браток, дела.
А смерть на ноге короткой
То сзади, то обочь шла.

Тепло дыханья и сена…
Кому обогреть-помочь?
Бежала мама за всеми
И плакала во всю мочь.

Вот – речка, жердинок пляска,
Ступить без перил – не сметь!
Где взрослому – лишь опаска,
Ребёнку – верная смерть.

И шла бы на те жердинки,
Не в силах свой плач унять,
И справили бы поминки –
А что ж на войну пенять! –

Но – всех чудесней как будто –
Почти человек живой! –
У мостика – чья-то кукла
С фарфоровой головой.

Есть ужас, но детство – сверху,
И нет войны, посмотри!
Что надобно человеку,
Когда ему года три?

И холод ушёл помалу,
И мир в душе, и покой:
С рождения не бывало
У мамы куклы такой!

Оставив порыв бесцельный
Шагнуть за опасный край,
С находкой своей бесценной
Вернулась мама в сарай.

Войны не боясь «ни грамма» -
А рядом – тонны смертей! –
Сидела там и играла
С шикарной куклой своей.

Оттуда – вижу как будто, -
Землёй, сожжённой дотла,
В пуховый платок укутав,
Нас бабушка унесла.

Когда б не Промысл Божий,
Незначимой сути вещь,
Всё то, что всего дороже,
Могло б в эту землю лечь.

Не вырони дар тот самый
Чужая чья-то родня,
И не было б в мире мамы,
И не было бы меня.

Как счастье бывает хрупко!
Как слаб человек живой!
Меня спасла эта кукла
С фарфоровой головой…

***

НОЖНАЯ ШВЕЙНАЯ МАШИНКА "ЗИНГЕР"

Была ты закопана в пору
Великой войны в огород.
Ты думала: пусть и не скоро,
Но дедушка всё же придёт.

Не часто меняя иголки -
Одну-то имей-береги!
В просторной крестьянской светёлке
Тачал на тебе сапоги

Мой дедушка Шурка "со скрипом" -
Внутри голенищ с берестой,
Скрипящих отнюдь не тоскливо,
Задиристо - пляшь, а не стой!

Комунна валила как боров,
Учил - кто крестьянства не знал,
И "тысячник" дедушку скоро
Под тридцать восьмой "доказал".

Года как заплаты пестрели,
А бабушка мужа ждала,
Не зная, что он был расстрелян,
Детей четверых подняла.

Когда, мародёр по старинке,
Солдат из эстонской "SS"
К станине от швейной машинки
Живой проявил интерес,

Она ему просто сказала:
Муж забран, а вещи - ищи!
Замки повыламывал, сало,
Чтоб были багровей прыщи,

Тебя же в земле не приметил,
Машинка, сапожника друг,
И долго, за всё не в ответе,
Ждала ты заботливых рук.

Потом, не робея нимало
У лаковых шкафа дверей,
Ты в нашей квартире стояла
Брильянтом моих эмпирей.

Не зная о сути поломок,
Простым любопытством несом,
В тебе находил я свой домик
С качалкой, с большим колесом

Тебя я как нянюшку помню,
Была ты для нас как родня,
И гладило детство ладонью
Шершавую кожу ремня.

Подвергшись живому ремонту -
Был мастер Калина речист -
Теперь ты стоишь по-иному,
Готовая швы подлечить.

С бессменной своею иголкой -
Лет сорок, поди, как не шьёшь! -
Твой короб - цветочною полкой,
А всё ты сапожника ждёшь!

И, глядя на вязь твоих ножек,
На всё, что взошло, чтобы шить,
Во мне медвежонком сапожник
Вздыхает в берлоге души.

***
ОДЕЯЛЬЦЕ

Стрелял огонь в степенной русской печке.
Чело печи дышало трудно, жарко.
На тонком одеяльце человечка
Зевнув, легла немецкая овчарка.

Теперь тем одеяльцем дверь обита,
Из тех, послевоенных, сосен, рама;
Но помню я – оно в плену убито,
А до войны им укрывалась мама.

***
В БОЛЬНИЦЕ

Как на картине Микеланджело,
Лежит старик кристально-чистый,
С хрустально-нежным взором ангела,
С седой душою сталиниста.

В пуху волос блеснула лысина
Сковородой былого ада.
В ней был стежок короткий выстрела
Оттуда, из-под Сталинграда…

***
ПОСЛЕДНИЙ ВЕТЕРАН

Вот Ветеран. Настанет полночь,
Сиротства мыслей страшный год,
И на вопрос его: «А помнишь?» -
Никто не скажет ничего.

И если выслушать не смогут,
Из пальцев выскользнув, как лёд,
Он будет прошлой жизнью согнут,
И с тихой горечью умрёт.

***
Я не люблю комедий о войне,
Какою бы весёлой ни была,
Когда война грохочет в стороне,
И память оскверняется дотла.

В пылу эпизодических атак
С единственным решающим броском
Расписаны союзники и враг,
И подвиги – по плану, с ветерком.

/И кровь – не кровь, и боль – совсем не боль.
И бутафорский дом – совсем не дом.
Всё то, что не видали мы с тобой,
Постыдно гнётся в зеркале кривом.

О чём тут смех? Зачем веселье тут?
Сюжетец хамоват, а значит, плох:
Наверно, нашей совести капут,
Наверно, нашей чести хенде хох?/

А сытые ухмылку наведут
Как пулемёт, на прежние дела.
Пора отдать комедию на суд,
Какою бы весёлой ни была.

***
Давно уж там, где рыли окопы,
Стоят душистого сена копны.
Гуляет там молодёжь иная,
Войны прошедшей не вспоминая.
Там ухает не партизан, а филин
Натуральный, и если фильмы
Приедут снимать, год от года лживей
Выводят героев, что прежде жили.
Расписывают лихую годину
Как комедию, и не дивно,
Коль консультанты там – генералы,
Что в сорок первом видели шпалы
Где-нибудь при далёком штабе,
А вовсе не там, где штабель на штабель
Ложились трупы, где у «железки»
Взрыв громыхал, могучий и резкий,
И где от крови слипались веки
У юного окруженца – калеки.

***